Янтарь на снегу

Чтобы не сойти с ума, надо было поскорее выбросить из головы все подробности смерти Ренаты, свидание с господином дознавателем, возможность расстаться с собственной жизнью на плахе под мечом палача. Как меня примут в королевском замке — одним богам известно. Но одна деталь в этой истории не давала мне покоя: как кинжал попал в шею тетки, если смертница перерезала себе горло? Или она сделала надрез в укромном уголке, затем пришла в мою комнату, чтобы оставить доказательство моей вины, и лишь затем отправилась помирать в канаву? Такой ход событий был маловероятен, ибо она залила бы алым все ковры в замке. Или у нее было два клинка, для себя и для тетки? Или?..

Я решительно развернулась и чуть не сбила с ног еще одного благородного в лице моего кузена. От моего резкого маневра он чуть попятился.

— Скажи, Легарт, а кинжал гильтанийки, когда нашли тело, был при ней?

Кузен нахмурился, глядя на меня с долей сомнения и подозрения.

— А тебе это зачем? — Его кулачищи уперлись в бока, лучше всяких слов показывая, что я сую нос не в свое дело.

Вот так тебе все и скажи! Чтобы быть осмеянной за свои «бабские домыслы»! Я выжидательно молчала, глядя в лицо кузена. В его непроницаемо серьезных глазах цвета осеннего неба зародилась тень сомнения.

— Вообще-то нет… — В задумчивости он повернулся к окну, будто силился рассмотреть за цветным стеклом ускользающий ответ. — Но ведь клинок мог сгинуть в грязи. Или по глупости его мог утаить кто-нибудь из слуг…

Мешкать было нельзя. От этого зависела не только моя репутация, но и жизнь, а доверять ее дознавателям, как я уже убедилась, не самая мудрая мысль.

— Отведи меня в мертвецкую!..

Похоже, поражать людей и приводить их в смятение становилось у меня второй привычкой. Открывшийся широко, как городские ворота, рот Легарта был тому подтверждением.

— Пречистая! Гинта, ты же не думаешь вызвать из вечной тьмы душу смертницы и пытать ее, пока она не выдаст своего хозяина?

Я усмехнулась:

— Не волнуйся так, дорогой кузен. Пытки — не моя стезя, у вас самих умельцев хватает. Да и обладай я подобными знаниями, не ты ли первый повел бы меня на костер? Мне нужно взглянуть на смертельную рану. Одним глазком.

— Так бы сразу и сказала! — облегченно выдохнул Браггитас. — Тогда нам в другую сторону.

Ом развернулся, и я смиренно последовала за ним.

— Ты зря так печешься об этом деле! — Брат говорил громко, но я для удобства поравнялась с ним, чтобы не говорить с его спиной. — Тебе бы отдохнуть да с нарядами разобраться. А Вардас хороший дознаватель, от его взора не ускользнет ни одна мелочь!

Не очень-то мне хотелось становиться подобной мелочью, чтобы, «не ускользнув от взора», попасть в цепкие пальцы. Видела я, как он коршуном на меня налетел, будто учуял отбившегося от стада ягненка.

Через некоторое время я решилась задать Легарту вопрос, который меня очень интересовал:

— Почему вы так перед ним преклоняетесь?

— Перед кем? — Кузен озадаченно наморщил лоб. — Ты про Вардаса, что ли?

Я согласно кивнула:

— Ты не особо с ним ладишь, так ведь? Вы все его недолюбливаете, это чувствуется, но приказы и волеизъявления выполняете беспрекословно.

— Дело не в том, любим мы Вардаса или нет. Он не красная девица, чтобы его любить.

— Если ты скажешь, что это из-за того, что он канцлер и вы все обязаны его слушаться, сочту тебя лукавым лжецом.

Легарт засмеялся устало и расслабленно.

— А ты вредная, — заметил он. — Даром что тебя в обители воспитывали, кроткой овечки из тебя не получилось.

— Уж какая есть. Ты так и не ответил на мой вопрос.

— Видишь ли, сестрица, мы перед ним не преклоняемся, здесь другое. Не исключено, что многие его боятся, но для нас — самых верных королю людей — Вардас герой. Мы его уважаем.

— Это связано со вторжением эльфийской армии в Ковенойс?

— Не только.

— Сколько тайн!

— Да нет. Тайны никакой нет. Но поверь, Гинта, если бы не он — королевство уже давно развалилось бы на части.

Мы спустились по лестнице со стертыми ступенями, и кузен приоткрыл грубую массивную дверь. В мертвецкой было темно, холодно и… глухо. Двигаться на ощупь совсем не хотелось, мало ли что нащупать можно. Глаза чуть привыкли к сумраку, и стало видно, что у дальней стены на столе тлеет одинокий огарок, а за столом сидит знакомый мне по лесному привалу рыжебородый дознаватель.

— Здравствуй, Рутарс! — поприветствовал его кузен.

Дознаватель встал. Слабый свет свечи придавал его лицу с косматой бородой ореол загадочности. Ни дать ни взять бог Дейвас, которого обманом завлек в свои подземные владения хитрый Велнянс.

— Рад видеть вас в добром здравии, госпожа Браггитас, если глаза не обманывают меня в этой тьме. Какими судьбами вы заглянули к нам, в преддверье Нави?

Кузен имел над дознавателем полную власть, поэтому взял разговор в свои руки:

— Оставь свои шутки, Рутарс, да зажги свечу поярче. Надо тела осмотреть на предмет скрытых рун и нечистых клейм.

— Как будет угодно. — Видно было плохо, но под рыжей бородой вроде бы появилась улыбка. Наверное, братец не часто напускал на себя начальственный вид. Между собой они, видимо, общались как хорошие приятели.