Янтарь рассеивает тьму

Если подумать, Абрам, Сетх и Эриас действительно перешли за последнее время сотню границ. И дело было не только в Морионе, но и в панибратском отношении к своему владыке. Да, они все давние друзья, и Люциан не запрещал им неформально обращаться к нему, но это вовсе не значило, что надо забывать о разнице социальных статусов. Люциан, кем бы он ни приходился Абраму, Эриасу и Сетху, до последнего будет их владыкой, а уже потом товарищем, знакомым, врагом.

После неприятного разговора первую половину трапезы они провели в молчании. В конце концов Люц подал голос и поинтересовался, как друг себя чувствовал, пока был одержим буйным духом. Обиды забылись, и Эриас ответил в своей обычной манере. Он поделился впечатлениями, как мерзко сидеть внутри тела и не иметь возможности что-либо сделать. Они успели выпить целых три чашки чая, пока Элиас сетовал, какой Морион урод. В заключение он поведал о странном воздействие мелодии гуань.

– В каком смысле странном? – спросил Люциан. – Морион сказал, что его мелодия действует как гипноз и Виола будет видеть счастливое окончание празднества. Ты разве не наблюдал того же?

– Наблюдал, но не все время. В какой-то момент я выпал из реальности и увидел… скажем так… то, что хотел увидеть.

– То, что хотел увидеть?

– Ну да, – подтвердил Эриас. – Не просто мечту, а нечто вроде ситуации, о которой ты задумываешься, того не осознавая; то, в чем желаешь разобраться больше всего и что успокоит мечущуюся душу. Я словно прозрел после этого транса. Можно сказать, белоголовый упырь заставил мое подсознание вывернуться наизнанку и показать недоступное. Сокрытое от меня самого.

Люциан помрачнел, выслушав друга. Он не думал, что гипноз Мориона так повлиял на заклинателей. Ему казалось, друзья не поддались воздействию мелодии, а он сам отключился только потому, что был пьян. Разве его видение не было простым миражом? Что значит «показать недоступное»?

– Что ты увидел? – насторожился Эриас, заметив, что Люциан внезапно поменялся в лице.

– Родителей… но этого не было на моей памяти. Я принял это за кошмар в бреду.

– Кошмар? Что произошло?

– Не знаю. Я видел деревню в огне, крики и много демонической ци. Отец усадил меня на лошадь и велел ехать в резиденцию, а потом сон оборвался. – Может быть, это день, когда погибли твои родители? – осторожно спросил Эриас.

– Нет. Меня тогда не было с ними, я находился в другой части Лунных земель. К тому же в то время демонических нападений зафиксировано не было. Мои родители погибли от лап темных тварей во время зачистки Кровавого леса.

Кровавым лесом называлось редкое явление, когда бларги объединялись на одной территории. Эти свирепые, быстрые и зубастые твари обычно держались поодаль друг от друга, но когда в мире случались природные изменения, катаклизмы или смены сезонов, то бларги сбегались и теснились в одной чаще. И поскольку они предпочитали затаскивать жертв в листву и пожирать в густых кронах, кровь лилась с небес, точно алый дождь. Чтобы зачистить пораженную область, кланы объединялись, и каждый раз не обходилось без множества потерь.

Родители Люциана последние дни жизни провели в Кровавом лесу, из которого так и не смогли выбраться. Весь их отряд погиб. Тела собирали по частям.

Эриас задумался о прошлом. Он даже поежился, вспомнив, как страдал Люциан после того, как узнал о гибели семьи. То была мрачная пора их жизни, которая сильно подкосила владыку Луны. До смерти родителей он был чувственным нежным мальчиком, а после превратился в бесстрастного правителя, – причем это случилось так быстро, что Эриас сперва даже перепугался и только спустя полгода привык.

– Как бы мне этого ни хотелось, – заговорил страж, – но стоит уточнить у нашего бессмертного, как действовал его гипноз и что именно мог вызвать.

Люциан кивнул и отставил пустую чайную чашу.

– Я тоже так думаю, – ответил он, поднимаясь с места. – Потому сейчас этим и займусь. Сначала схожу поговорю со старостой, а потом загляну к Мориону. Ты пока сиди и медитируй. Через три часа выдвинемся в путь.

Эриас хотел заикнуться о том, что Люциану нельзя передвигаться без стража, но смолчал. Он понимал, что если напросится на прогулку, то только всех задержит, а в случае опасности ничем не сможет помочь. Так что ему ничего другого не оставалось, кроме как стиснуть зубы и смириться с собственной беспомощностью.

Глава 27. Перед отъездом

Люциан встретил старосту на пороге его дома. Мужчина как раз вернулся на обед с рыбалки. Он предложил Люциану присоединиться, но тот отказался. Далем в одиночку трапезничать перед лицом заклинателя не смог, и поэтому, когда они прошли в столовую, уговорил Люциана на чай с медом. Владыка Луны согласился, только чтобы мужчина успокоился.

Староста медленно ел уху, пока Люциан вкратце описывал дело о буйном духе.

– Значит, душа девочки упокоилась? Счастье какое, – выдохнул Далем и отодвинул пустую тарелку.