Янтарь рассеивает тьму. Асдэм

– Нача́ла пробуждаются не сразу, – пробормотал Кай, сложив руки на груди. – Даже если опустить этот момент, как ты объяснишь воспоминания Элеоноры, которые видишь во снах?

Люциан пожал плечами.

– Возможно, их видел не только я.

– А вашу схожую внешность?

– Мы можем иметь общего родственника.

Кай рассмеялся и отошел к креслу.

– Почему ты не хочешь поверить мне? – спросил он, вновь раскуривая трубку.

– А почему ты не хочешь поверить мне? – Люциан развел руками. – Я тебе никто, ты не хочешь быть моим другом, а мой добрый характер тебя отвращает, так зачем же владыке тьмы цепляться за мысль, что я могу быть пожизненно связан с ним? Лучше сосредоточься на поиске истинной половины, чтобы обрести силу и уверенно хранить баланс. Не стоит заблуждаться на мой счет, я – не янтарь.

Кай обернулся, выдохнув дым в сторону Люциана. Слово «пустота» было будто специально придумано для описания его глаз. Он смотрел так, словно видел все и ничего одновременно.

– Ты так рьяно пытаешься разубедить меня, – многозначительно протянул Кай, а потом фыркнул: – Хорошо, как пожелаешь. Если остались еще вопросы, можешь их задать, – он снова сделал затяжку, – или пойти к себе и переодеться. Скоро мы все равно увидимся за завтраком, ты ведь не станешь избегать меня? – Демон прищурился.

Люциан замер, уставившись в его лицо.

Он вспомнил давний разговор с Хаски, когда тот намекнул, что Кай намеренно не рассказал ему все с самого начала. Он желал удержать владыку Луны в Асдэме, поскольку это лучшее место, где они могли бы составить объективное мнение друг о друге, не зависящее от грехов прошлого. У Люциана было время понять Кая, его намерения, взгляды и моральные устои, чтобы потом не испугаться увиденного во сне. Но все же… несмотря на то, что страха к демону он не испытывал, нежелание видеть его крепло с каждой секундой. Возможно, нынешний Кай и не был угрозой для всего мира, но он стал ею для Люциана.

Угрозой, которая решила, что нашла в нем свой янтарь.

Люциан не любил врать, но иногда, когда нутром чувствовал высшую степень нужды во лжи, мог обратиться лисой в мгновение ока. Это происходило настолько редко и разыгрывалось столь умело, что вероятность уличить его снижалась до минимума.

Ответ Люциана прозвучал как самое честное слово:

– Я не стану избегать тебя.

Кай немного помолчал, упорно сверля чужое лицо взглядом, а потом приложился к трубке и со смешком сказал:

– Я рад. Мне бы не хотелось становиться врагами.

Глава 70. Давай выпьем как друзья?

По возвращении к себе Люциан опустился на кровать, даже не переодевшись. Поступок Кая поразил его, но обдумать хотелось совсем другое – его назвали светлым началом.

За все это время Люциан не задумывался о том, что может им быть. Он отчетливо чувствовал, что их с темным принцем ничего не связывает, кроме этих снов, но сомневался, так ли это.

«Я не могу быть началом… – Люциан нахмурился. – Не желаю им быть! Но что, если Кай прав? Хоть доказательств нет, разве в его чутье стоит сомневаться? Он – темное начало, великая сущность, неужели такое создание способно ошибаться?»

Люциан видел силу начал, ее разрушительность и могущество, поэтому не мог считать слова демона бредом. Но в то же время он знал темного принца и его характер и не хотел быть связан с ним пожизненно. Он не желал отрекаться от клана, мира живых и бросать Амели. У него были люди, которыми он дорожил, а роль великой сущности, связь с богами и демонами – не то, к чему он стремился, даже если это было предначертано судьбой.

Люциан всегда предчувствовал, что сны приведут его туда, где он не захочет быть. Он ощущал это на уровне подсознания, и именно поэтому не желал распространяться о снах, думать о них слишком часто или обсуждать с Морионом – копией Кая. Люциан интуитивно знал, что не стоит погружаться в эту историю еще больше, и, осознавая это сейчас, ощутил дрожь. Каждой клеточкой тела он хотел остаться в своем мире и мог думать лишь об одном:

«Когда уеду из Асдэма, то постараюсь больше сюда не возвращаться… Никогда. Ни за что. И демона не встречать».

– Значит, завтра ты заберешь того смертного и покинешь мой город? – спросил Кай, попивая утренний чай. Как и обговаривалось ранее, они встретились за завтраком в гостевой комнате.

– Да.

– После нашего последнего разговора не могу избавиться от ощущения, что Модао пытается сбежать от меня, – с усмешкой произнес темный принц, снова как в воду глядел.

– Я не пытаюсь бежать. – Люциан сохранил невозмутимость. – Время моего отъезда пришло, наш уговор закончится завтра, после чего я должен вернуться к обязанностям владыки. В клане переживают и ждут меня, а также крайне заинтересованы итогами моей поездки. – Он положил в рот немного рисовой каши.