Янтарь рассеивает тьму. Мелодия демона

Заклинатели остановились в этой деревне, чтобы завтрашним утром поехать на зачистку Кровавого леса, но угодили прямо в ловушку. Завеса из тьмы, растекавшейся по округе и не позволявшей запустить сигнальный огонь, явно была не случайностью. Это была спланированная кем-то атака.

– Поезжай в клан, – строго приказал владыка Луны, помогая сыну забраться в седло. – Вырвись из-под завесы и запусти сигнальный огонь.

– А как же вы? – дрожащим голосом спросил Люциан, чувствуя, что его сердце колотится где-то в горле.

– Мы будем сдерживать тьму так долго, как только сможем. Поспеши и призови помощь.

– Отец, – шепнул Люциан, едва сдерживая слезы.

– Скачи и не останавливайся, – прервал его владыка Луны и вручил поводья, – пока не покинешь завесу. Времени мало.

Люциан так сильно поджал губы, что они побелели.

Он не хотел оставлять родителей и соклановцев в этом опасном месте, но понимал, что неумелый воин не пробьется через Кровавый лес, а из всех адептов, что находились сейчас в деревне, он держался в седле лучше всех.

– Будь осторожен, – добавил отец, отступая от лошади, и Люциан развернулся в сторону ворот.

– Ты тоже, – сдавленно сказал он и пришпорил животное.

Кобыла неслась по улицам, огибая преграды, ловко уходя от темных тварей и перепрыгивая трупы, поваленные деревья и ограды. Люциан крепко держался за поводья и напрягал бедра, чтобы не вывалиться из седла. Он был стройным и легким, а его лошадь – крепкой и длинноногой, поэтому деревню они покинули быстро и сразу нырнули в лесную чащу: в место не менее опасное, ведь недавно здесь поселились сотни бларгов, которые сразу начали охоту на незваных гостей.

Завеса из тьмы спутывала чутье. Люциан не мог предугадать, с какой из сторон выскочит тварь, поэтому полагался лишь на свои интуицию и сенсорику. Он слышал за спиной рычание и шелест приминаемых лапами листьев, но даже не пытался обернуться – смотрел только вперед и гнал лошадь все быстрее. От волнения сердце норовило выскочить из груди, кровь шумела в ушах, а пот рекой тек по вискам, как у работающего в поле крестьянина, хотя Люциан умел контролировать свое тело.

Тьма все не кончалась, бларгов становилось все больше, и вскоре принц Луны почувствовал, что его окружают. Твари одна за другой начали выползать из укрытий на запах свежего мяса, достойного погони.

Бларгам нравилось преследовать жертву, но долгий забег они не выдерживали, и если бы их не было так много, то Люциан смог бы оторваться от них, но не в этот раз. Когда одни твари отставали, прибегали другие – молочно-белого цвета, с четырьмя лапами, двигающиеся с поразительной скоростью. Их туловище размером с человека было гибким, а длинные когти позволяли носиться по деревьям так же легко, как по земле. Наполненные рядом острых зубов пасти громко клацали, пытаясь укусить то Люциана, то его лошадь.

Люциан бросил назад взрывные талисманы, чтобы сбить существ со следа. Раздавшийся грохот породил отчаянный рык и скрипучий визг. Капли вязкой крови брызнули в спину, отчего принц поморщился.

Лошадь под ним уже фыркала от усталости и не так резво огибала попадавшиеся на пути преграды. У ее рта собралась пена – она капала наземь и летела в разные стороны. В какой-то момент Люциана едва не сшибло веткой, потому что животное поленилось обойти невысокое дерево и нырнуло прямо под его крону.

Пытаясь замедлить преследователей, он еще раз использовал талисманы, потом еще раз и еще, пока не истратил их все. Некоторые твари погибли, но это была ничтожная часть в сравнении с их общим количеством. В Кровавом лесу бларги собирались сотнями – редчайшее явление, которое наблюдалось, только когда в мире случались природные катаклизмы или резкие смены сезонов. Тогда, чтобы выжить, бларги сбегались и теснились в одной чаще, а также активно размножались, словно перед падением мира.

«Ужасно, – подумал Люциан и о тварях, и о том, что его лошадь преодолела уже небывалое расстояние, но завеса тьмы все не исчезала. – Насколько большую территорию она покрывает? Кто ее поставил?»

Но обдумать вопрос он не успел. Выскочивший слева бларг врезался в его лошадь.

Кобыла с истошным ржанием отлетела в сторону. Люциан не успел выскочить из седла и, когда лошадь упала, прокатился по земле вместе с ней, а его нога оказалась зажата под ее боком. Он, не контролируя самого себя, заревел от боли. Ногу охватил нестерпимый жар, прожигающий кости насквозь и растекающийся по всему телу. Казалось, вся кровь стеклась в пораненную конечность, заставив ту неистово пульсировать, словно вот-вот взорвется.

Голова закружилась.

Люциан с трудом освободил вторую ногу из стремени и попытался сидя сдвинуть лошадь, но ему не хватило сил. Тогда он решил использовать магию, но страх и боль не позволили пробудить ее.

Он потерял контроль над светлыми эмоциями и стал бессилен.