Янтарная комната

— А завтра, — во весь голос произнес он, — я достану двадцать грузовиков! Я лично поговорю с Кюхлером!

Какое наивное желание. Генерал-полковник Кюхлер его даже не принял.

— Он ушёл, — сказал Вахтер, потирая руки. — Только сопел, как разъярённый бык. Он больше не вернётся.

Когда Вахтер вернулся в комнату, Яна сидела перед маленьким радиоприемником. Она убавила звук и слушала, склонившись к громкоговорителю. Шла передача из Ленинграда, в которой звучали призывы к жителям, сообщения о мероприятиях по защите города и событиях на фронте. Ничто не приукрашивалось и не смягчалось. Жители Ленинграда знали, что их ожидает во время блокады: голод, смерть, бомбы со снарядами и наступающая зима с морозами. Но никто не поднимет руки и не сдастся. Ленинград останется советским.

Она выключила радио, выпрямилась и провела руками по волосам, как обычно делала, когда была чем-то взволнована.

— Спасибо, герр Вахтер, — сказала она послушно. Ей хотелось вскочить, подбежать к нему и обнять.

Три дня Яна не выходила из квартиры Вахтера. Лишь когда оказалось, что Мюллер-Гиссен со своим спецштабом рейхсляйтера Розенберга, СРР, больше не появится в Пушкине, Яна осмелилась ходить по Екатерининскому дворцу в платье медсестры Красного Креста.

Как и ожидалось, никто не обращал на неё внимания. Никто не спрашивал, откуда она здесь появилась и что делает. Её лишь спрашивали, есть ли у неё время… Офицеров волновало в основном лишь то, как бы скрасить скучные вечера. Но при всей приветливости и очаровательной улыбке Яна оставалась неприступной и даже стала объектом пари в офицерском казино. Кому удастся затащить в постель эту сладкую сестрёночку? Кто будет победителем при штурме её нижней части тела? Она ещё девственница? И что за врачи суетятся около такого ангелочка? Друзья, шпаги наголо...

С двадцать восьмого сентября во дворце менялся хозяин.

Генерал фон Кортте прощался с Вахтером, как с хорошим другом. Его корпусу предстояло передислоцироваться в восточную часть кольца окружения. А в Екатерининском дворце разместится штаб 50-го корпуса.

— Желаю вам всего хорошего, — сказал фон Кортте на прощание. — Возможно, мы ещё встретимся… где-нибудь… Вас легко будет найти. Где Янтарная комната — там и вы.

— Если мы выживем в войне, герр генерал. — Голос Вахтера звучал неуверенно. — Я благодарен вам за всё. Если молитвы помогут, я буду за вас молиться. Может, Господь проснётся… а пока он спит…

— Потише, Вахтер. За пораженческие настроения расстреливают. Думайте и говорите лишь об окончании войны, тогда останетесь в живых. Янтарная комната нуждается в вас. — Фон Кортте похлопал Вахтера по плечу. — У вас нет детей, наследников?

— Нет, герр генерал. — Вахтер попытался улыбнуться. — Но ещё не поздно… мне всего пятьдесят пять.

— Тогда поспешите, мой дорогой, поспешите!

Фон Кортте засмеялся и протянул Вахтеру руку.

— А кто разместится здесь?

— 50-й корпус. Командир — генерал Джобс фон Хальденберге.

— Вы с ним знакомы?

— Немного. С ним можно говорить. Я сообщил ему о вас. Это серьёзный, но приятный человек. Вы сумеете его убедить в необходимости сохранить Янтарную комнату, как убедили меня…

Вечером к Екатерининскому дворцу подъехала длинная колонна машин штаба 50-го корпуса. Генерал Джобс фон Хальденберге занял для рабочего кабинета Китайский зал, как и генерал фон Кортте, а спальню устроил в опочивальне Екатерины II. Эта комната видела небольшую армию любовников царицы, её стены могли бы рассказать о самых необычных любовных утехах.

На следующее утро Вахтер представился генералу фон Хальденберге. К удивлению адъютанта, командующий не заставил его долго ждать. Хальденберге не любил, когда его беспокоили по пустякам.

— Мне о вас уже сообщили, герр Вахтер, — сказал генерал. При этом он не протянул Вахтеру руку, как это делал фон Кортте. Он считал рукопожатие фамильярностью. — У меня есть полчаса времени. Вы могли бы показать мне легендарную Янтарную комнату.

Там уже находилась Яна, она пришла познакомиться с генералом фон Хальденберге, но он не обратил на неё внимания. Медсестра, которая в свободное время рассматривает произведения искусства… Что в этом особенного?

— Феноменально! — сказал фон Хальденберге, когда Вахтер показал ему открытые панели и фигурки. — Ничего подобного я прежде не видел. Ничего удивительного, что фюрер хочет сохранить её для рейха. Это неповторимо.

— Фюрер? — сдавленно переспросил Вахтер.

— Да. Вам Кортте не рассказал? — Генерал фон Хальденберге рассматривал великолепный расписной потолок. — Мы получили приказ фюрера… От генерал-фельдмаршала Риттера фон Лееба и генерал-полковника фон Кюхлера он поступил ко мне, как к новому хозяину Пушкина. Он так и сказал — «хозяин Пушкина». Вахтер поёжился, будто от озноба. — Через два-три дня во дворец прибудет подразделение «Гамбург» спецотряда АА.

— Ротмистр Волтерс?