Янтарная сакма

— А как же нам быть с верой вашей принцессы? — на последнем сходе послов взял слово примас католиков Литвы и Польши. — Она, по древнему магдебургскому праву, должна принять нашу святую католическую веру! Жена короля не имеет права быть иноверицей!

Этот был тот подлый вопрос, собственно, из-за которого литвинские послы и сидели на Москве. Его в грамотах не прописывали, поелику прописать такой пункт брачного договора значило тут же поставить вопрос ребром: «Кто кого станет бить и воевать? И в той войне изначально кто будет прав?»

Данило Щеня, боярин, уже три раза бывший в большом полку третьим воеводой, а после этого спора с послами, ясно понимающий, что быть ему теперь уже вторым воеводой, а чуть подалее и первым, если великому князю угодит, тут, после этого вопроса, засопел. Потому как вопрос этот сам великий князь Иван Васильевич уже решил. И решил зверски православный храм на литвинщине ставить для его дочери! Нет храма — нет и невесты у короля Александра!

А ежели Елене не быть невестой и женой, тогда вертать назад королю Александру жидовский займ, сотворённый под честное слово папы римского. Десять тысяч золотых венгерских дукатов занял молодой король Александр у жидов, исключительно на войну с московитами и не извещая об этом сейм. А победит король Александр Москву да пограбит, тогда будет чем отдавать долг. Другого способа крупно и как бы честно задрать Москву у него нет. Жениться надо на православной невесте. За веру потом и задираться... Правда, жиды-кредиторы выставили ещё условие королю, что свои синагоги на Московии поставят за свой счёт. Да пусть хоть в каждой деревне ставят за свой счёт. И шинок, и синагогу. Королю Александру эту жидовскую затею брать в раздумье невместно. Он светский владыка. Религия же бродит во тьме среди чёрного пахотного люда — пусть её...

Ответ насчёт веры королевской невесты должен был давать литвинским послам Гавриил, настоятель Волоцкого монастыря. Его со дня на день ждали с приездом. Чего это вдруг вывалил Даниле главный переговорный вопрос этот чумной и тощий католический поп?

Данило Щеня посмотрел на молчащего литвинского посла Станислава Нарбутовича:

— Начали нас задирать, что ли?

— Этот вопрос — дело сакральное, не в моей компетенции, — быстро ответил Нарбутович, щеголяя латинскими словами. — Твоего ответа, видишь, ждёт примас католикос. Не я.

Великий князь запретил Даниле касаться церковных сущностей, могущих возникнуть в разговоре. Но тут вопрос поставили так, что личного посыльника великого князя, а значит, и его самого, государя всея Руси, обидели. Потому Данило Щеня резко развернулся в сторону папского посланника и ответил:

— Сначала, примас католикус, она дочь великого государя нашего, а потом уже, во вторую очередь, после свадебки, жена вашего короля.

Дьяки, сидевшие за спиной Данило Щени, ухмыльнулись в бороды и застрочили на листах ответ молодого боярина...

* * *

Что дьяки зачали ухмыляться на совсем не посольские слова выскочки Данило Щени, увидал через тайную щель в соседней комнате боярин Иван Юрьевич Патрикеев, воевода большого полка и второй по силе влияния на Москве человек после великого князя.

Ворочать большим передовым полком означало ого-го какой вес! Вот двадцать лет назад воевода Семён Бельский, которого теперь кличут Иудой, в резне при городке Корчеве взял да и повернул большой полк боком. Литвины это знали и ударили по русским и в лоб, и в тыл. Много русских тогда полегло, а много и полонено было. А Иуда после той резни очутился в Литве, при дворе короля Казимира и при жирном кормлении на дарёных ему русских городах и вежах...

Теперь вот большой полк повелением великого князя так и остался стоять между Псковом и Великим Новгородом. Сторожевые полки левой и правой руки развели широко в стороны. Полк левой руки неожиданно ушёл к самой литвинской границе, аж под городок Себеж, а полк правой руки встал у Старой Русы. Что значило для новгородцев оборону, а не нападение. Но вот зачем засадный полк великий князь погнал встать не на позадках, как обычно, а поперёд большого полка, в двух переходах от Великого Новгорода? Зачем на Ильмень-озеро ушли сибирские татары?

В Переговорной палате опять густо заговорили. Литвины расшумелись так, что стали стучать сапогами.

Иван Юрьевич Патрикеев припал глазом к смотровой щели секретного чулана. Пусть постучат. Договор у него с литвинами был тайный, что если станут стучать сапогами об пол, то он немедля появится в переговорной палате, помогать литвинам... Подождут. Не свадьбу справляют...

Чего это его тревожило посейчас? А! Засадный полк великий князь велел отвести почти к самому Великому Новгороду.

Вот сие есть загадка. Расположение засадного полка подскажет новгородцам, что великий князь, их... прикрывает! От кого прикрывает? Получается, что прикрывает от... Москвы?!

А командует нынче засадным полком вон тот малородный выскочка, Данило Щеня! А ведь этого выскочку надо бы прикончить, ась?

* * *