Янтарная сакма

Огромная морда вдруг и правда поднялась вверх. Это оказалась лишь маска, древняя маска древнего Бога. Проня стал спускаться в низину, подняв страшную маску над головой. Трое нукеров подшпорили коней и кинулись к Прониной одежде. Подхватили с рукояти кирки азям и шапку и кинули под ноги коня бекмырзы. Бекмырза поддёрнул узду, его конь сделал три шага назад.

Держа огромную маску чудовища над головой, Проня прошёл сквозь строй нукеров и очутился среди своих.

— Ты куда летал, Проня? — ласково спросил Книжник, уже точно зная, что проклятый дарагар понимает русскую речь.

Проня поставил маску на землю, опёрся на неё, душевно ответил:

— Опростаться летал. Здесь же Атбасар, здесь нельзя. Под Бухарой присел, посидел... Вот, видишь, бухарский Бог, древний, старый, немощный, тоже хочет посмотреть, как нас здесь принимают... Смотри, Бог, смотри... — Проня стал поворачивать маску во все стороны.

Нукеры по знаку бекмырзы кучей тронулись и понеслись прочь. Дарагар тоже развернул своего коня. За ним, оглядываясь, поехал и бекмырза.

— Где был, тебя честно спрашивают? — другим голосом заговорил Книжник.

— А под землёй был. Там, братцы, такой каменный дворец выстроен, под землёй, за год не обойти! Думал, заблужусь и сгину...

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Караван-баши и Книжник вертели в разные стороны маску страшного Бога, что принёс в долину шебутной Проня.

— Это не дерево, — сказал наконец Книжник. — Это металл. Но такого лёгкого металла я никогда не видел.

— Да, металл. Раскрашенный, — подтвердил Караван-баши. — Но нам этот Бог неизвестен. Поэтому отвернёмся от него, Книжник, и я послушаю тебя. Скажи мне, вы станете ждать здесь весну?

По договору, путь от Атбасара до Китая они либо искали сами, либо нанимали себе другого проводника.

— Мы бы подождали, уважаемый Му Аль Кем, только великий князь Московский ждать не может. Вот так. Хана! — Книжник для подтверждения своих слов провёл рукой по горлу, показал арабское: «Глотку перережу!».

Книжник назвал Караван-баши самым большим титлованием, которого удостаивались только самые знающие проводники караванов: Му Аль Кем — «Мудрец на Пути». За это Караван-баши поклонился Книжнику и с тоской в голосе проговорил:

— Мои сыновья уже сами водят караваны, мои внуки помогают моей жене держать огонь в доме и седлают ей лошадь. Я теперь свободен от невзгод жизни и могу не ведать заботы о семье...

— Сто рублей! Я тебе уже называл сумму...

— Я просил пятьдесят, но если ты настаиваешь, Книжник, я пойду с вами и за сто рублей. Чтобы вы попали в Китай.

Караван-баши завернул полу русского азяма вокруг правой ладони и так протянул ладонь Книжнику. Тот коснулся своей правой рукой ладони Караван-баши и тут же обернул свою ладонь полой своего азяма. Так из полы в полу передавался договор.

— Бухарские воины будут моей заботой, — сказал довольный Книжник. — Я полагаю, что они снимут с нас охрану, и мы всё же уйдём отсюда. А ты думай про путь на Китай!

— Да пребудет с нами милость наших Богов! — подтвердил Караван-баши. — Я сейчас сяду у костра и стану держать мысли о пути на Китай. Мне надо побыть одному.

— А я пойду схожу под землю с Проней, а Бусыга станет охранять твой покой. — Книжник направился от костра к злым псковским купцам.

Оставленные в охрану русского каравана, восемь бухарских всадников отпустили своих коней погрызть кусты, сами уселись в кружок. Посреди них едва горел костерок.

Проня ругался с Бусыгой:

— Надо было орать и орать! Надо было дать по роже этому дарагару! Мы с тобой должны преогромные деньги московскому князю, а ты кланяешься этому эмирскому баскаку и твердишь: «Подождём весны, подождём весны!» Мы подохнем здесь до весны!.. Чего тебе, Книжник?

— Не ори, — тихо предупредил Книжник. — До весны мы здесь не подохнем. Если же подохнем весной, то уже в Индиях! Теперь вот что, купцы. Бусыга берёт двух овец и тащит их вон тем воинам. Пусть жрут! А ты, Проня, поведёшь меня в ту пещеру, куда ты вчера провалился?

— Поведу, — согласился Проня. — Только как же мы из Атбасара выберемся? Живыми?

Бусыга уже волок мимо них двух овец на обрывках верёвки. Книжник придержал Бусыгу, достал из кармана плотный кошелёк, сыпанул из него на ладонь что-то вроде жёлтой соли. Сунул ладонь под морду одной орущей овце, потом другой. Овцы покорно слизали угощение. Мига два прошло — обе овцы забились, забились, тут же опали наземь.

— Режь быстро глотки!

Проня привычным махом вспорол ножом овечьи горла.

— Эй! — заорал Книжник в сторону нукеров. — Ет бай! Берши, берши!

Услышав про жирное мясо, которое просят взять, нукеры вскинулись, пошептались.

— Волоки им овец да поклонись на всякий случай, — велел Бусыге Книжник. — Только смотри не вздумай этого мяса отведать. Отведаешь — вообще ничего не увидишь. Уже до обеденного солнца.