Янтарные цветы

Так что он вполне мог быть манипулятором и вполне мог быть искренним человеком, а еще он мог быть и тем и другим. Так или иначе, сегодня я пришла к психотерапевту с четкой установкой. Теперь я в команде доктора Веги – но не потому, что не в силах ему противиться. Просто мне нужна победа.

– Я знаю все его грязные фокусы. – Мистер Вега меряет шагами комнату, как будто он уже в суде. – Этот адвокатишка любит затаскивать детей на поезд «Да-Нет». Помни: чем менее развернуты твои ответы, тем меньше присяжные чувствуют твою боль. Он станет задавать тебе вопросы, на которые можно ответить только «Да». Да-да-да-да-да. А потом вставит вопрос, на который ты бы в нормальной ситуации ответила «Нет», но ведь ты на всех парах мчишь на поезде и привыкла к этому ритму, «да-да-да». На автомате согласишься, потом тут же выпалишь «Нет!» – и тут он тебя подловит. С таких мелочей все начинается. – Я киваю. Эта уловка со мной не пройдет. – Он забросает тебя датами и цифрами. Каждый раз, когда тебе будет что-то непонятно, проси его объясниться. Каждый. Раз. Тогда присяжным он покажется задирой и грубияном.

Вега подходит ко мне, и его лицо вдруг меняется.

– Если четыре умножить на шесть, будет двадцать четыре, а двадцать четыре помножить на два – сорок восемь, сколько будет сорок восемь умножить на пятьдесят и прибавить шесть?

Я ошалело смотрю на него и начинаю умножать.

Он тычет пальцем в воздух.

– Живо, Тесси. Отвечай.

– Не могу.

– Ладно. Как тебе это ощущение – в голове пусто, на душе легкая паника? Вот. Так ты и будешь себя чувствовать на суде. Только в пять раз хуже. Привыкай.

Он вновь принимается рыскать по кабинету. Слава богу, Оскара тут нет – он бы уже с ума сошел.

– Тут начнется самое неприятное. Он станет намекать, будто ты что-то скрываешь. Почему ты помнишь, как покупала тампоны в день своего исчезновения, но не помнишь лицо похитителя? Почему ты дружила с этим безумным бродягой? Почему каждое утро бегала одна?

– Да просто за мной никто не может угнаться! – начинаю возражать я. – И Рузвельт не такой уж псих.

– Нет, Тесси. Не надо реагировать. Сперва подумай. «Я всегда бегаю утром, по двум одобренным папой маршрутам. Рузвельт сидит на одном и том же углу вот уже десять лет и дружит со всеми местными, включая полицейских». Спокойно, непринужденно. Ничего не принимая близко к сердцу. Ты ни в чем не виновата.

– А он действительно расскажет всем про… тампоны?

– Даже не сомневайся. Все средства хороши, чтобы выбить тебя из колеи. Присяжные не замечают таких приемчиков, тампоны для них – обыденность. Это тебе, подростку, они кажутся чем-то личным и неприкосновенным. Поверь мне, Дик просто зверь, даже когда речь идет о несовершеннолетних жертвах сексуального насилия.

Вега опять сверлит меня взглядом.

– Почему в прошлом году тебе запретили участвовать в двух соревнованиях?

Мой врач явно хочет вмешаться, но Вега, почувствовав это, жестом затыкает ему рот.

Не пойму, он притворяется – или это настоящий он? Как бы то ни было, его вопрос задевает меня за живое. От ярости у меня сначала начинает пощипывать кожу головы, а потом – словно кипятком окатывают.

– На предварительных региональных соревнованиях девчонка из другой команды столкнула мою подругу Дениз с препятствия. Никто не заметил – такое трудно заметить невооруженным глазом. Но есть маленькие хитрости, о которых знают только барьеристы. В общем, я потом подошла к ней и сказала, что меня не обманешь. Она меня толкнула. Когда подбежали тренеры, она наврала, что я первая начала драку. Тогда нас обеих отстранили от соревнований. – Я выпрямляюсь. Смотрю прямо ему в глаза. Пусть знает, что я злюсь, но держу себя в руках. – Оно того стоило, – говорю я. – Теперь за ней наблюдают, и она больше не посмеет жульничать.

Тишина. Интересно, мне поверили? Все мои знакомые поверили безоговорочно. Лидия даже написала негодующее письмо в совет Школьной спортивной лиги. Подписалась так: «Искренне ваша, мисс Лидия Фрэнсис Белл».

– Отлично! Развернуто. Спокойно. Лучше не придумаешь.

Он кладет руку мне на плечо.

Это приятно. Вот только я до сих пор не могу понять, действительно он мне нравится – или же я просто получаю удовольствие от того, что он мне дает. Ощущение власти, контроля над ситуацией. Все то, что мой монстр отнял и швырнул в придорожную канаву неподалеку от «Уолгринс».

Мистер Вега убирает руку с моего плеча. Берет портфель, стоящий на полу рядом с Бенитой.

– Сегодня быстро управились. Пока хватит. Бенита на днях покажет тебе зал судебных заседаний. Советую посидеть на всех местах: на скамье присяжных, за кафедрой судьи – это мое любимое место. Ближе ко дню «икс» пройдемся по твоим показаниям. Как знать, может, за это время вы с доком что-нибудь раскопаете.

Все, кроме меня, встают. Я остаюсь на диване.

– Две тысячи четыреста шесть.

Мистер Вега замирает в дверях.

– Молодчина! Правильный ответ всегда найдется – надо только придержать лошадей и подумать.

Тесса сегодня

Конечно, это мучает меня с той минуты, когда я узнала ее имя.