Янтарный след

– Но это было еще не все, а только часть его замысла. Еще до моего переселения в Асгард Один, меняя облик, спускался в Средний Мир и, прикидываясь великим смертным воином, учил молодых мужчин создавать особые воинские союзы, которым взялся покровительствовать. Молодые воины посвящали себя ему, а он давал им звериную силу в бою, выносливость и неуязвимость. Он научил их боевому кличу «Один владеет мной!» и по этому кличу узнавал своих, чтобы поддерживать их в битве. А валькирий он подучил выбирать на поле только сынов Одина-Бурого. Скоро его палаты наполнились: все больше валькирий переселялось к нему, они приносили воинов, вскоре ему пришлось пристроить к Валгалле новые покои, чтобы всех вместить. День и ночь там шумело веселье, то пиры, то сражения, а мой дом оставался почти пустым…

Облик богини совсем заволокло туманом, доносился лишь голос – звонкий и печальный, от него пробирала дрожь, как если бы на теплую кожу падали капли талой воды.

– Однажды я нашла возле Источника необычное подношение – золотой браслет с драконьими головками на концах, сделанный с большим искусством. В глаза драконов были вставлены капли бирюзы. Мне часто жертвуют дорогие вещи, и я нахожу их возле Источника, но такую красоту редко приходится видеть. Думаю, это сотворили дверги, рукам смертных мастеров столь тонкая работа недоступна.

Асы тоже так подумали.

– О, Фрейя с обновкой! – воскликнула Фригг, когда мы вечером сели за стол в Чертоге Радости. – Была у двергов?

Я не сразу поняла, что она имеет в виду, но увидела, как захихикали богини.

– Нет, нашла возле Источника. Но, может быть, тот, кто послал мне эту вещь, заказывал ее у двергов.

Она только покачала головой. С тех пор как я поселилась в Асгарде и вошла в число асов, Фригг стала получать по большей части ткани и пряжу, а драгоценности достаются мне.

Этим дело не кончилось. Через какое-то время я получила другой браслет – его принес мне Ульв Черный, когда вечером прибежал из Мидгарда. Положил у ног и исчез. Браслет был еще лучше первого: широкий, узорный, а на застежке маленький золотой лев с гранатовыми глазами – как живой! В Чертоге Радости у всех богинь и даже кое у кого из богов глаза на лоб полезли от зависти. Думаю, любая из них сама за такое переспала бы с парочкой двергов.

– Кто же дарит тебе такие подарки? – прищурился Тюр.

– Я не знаю! Может быть, Один, ты знаешь?

– Да, – он кивнул. – У тебя завелся преданный почитатель, и он мне известен. Я уже какое-то время приглядываю за ним. Из него может выйти толк.

– Кто же это? – заговорили за столом. – Расскажи скорей!

– Его имя Од, он сын Торстейна, конунга гаутов. Еще совсем молод, но показал себя отважным и удачливым воином. Вот эти браслеты – из его военной добычи.

– Тебя ведь он тоже не обидел подношениями? – спросила я, стараясь не показать, как довольна, что меня почитает такой доблестный молодой воин.

– Конечно. Я получил от него немало быков, баранов и пленников. А украшения он приберегает для тебя, мне ведь они не нужны. Он чтит меня, как полагается, но тебя любит больше. Впрочем, я не в обиде! – Один многозначительно двинул бровью, давая понять, что известного рода любовь земных мужчин ему не нужна.

Я засмеялась, но имя юного героя запомнила. К тому же два браслета дивной красоты не давали мне его забыть – я носила их постоянно и все любовалась тонкой работой и блеском чистого золота.

И вот однажды я вдруг услышала такой мощный зов – в мое имя вплетались любовь и боль, что делало призыв подобным острой стреле. Было самое начало лета, когда все уже зеленеет, но жара еще не душит, каждый лист источает свежесть, и сам солнечный свет особенно чист и ясен – кажется, что ты вдыхаешь этот свет и он очищает тебя изнутри. Откликнувшись, я вдруг оказалась на каменном жертвеннике среди березовой рощи, пронизанной косыми лучами вечернего солнца. Жертвенник был уже довольно старый, впитавший дух многих подношений, и оттого его камни источали жар.

Передо мной стоял он – молодой рослый мужчина. Продолговатое, довольно широкое лицо с крупными чертами, прямые темные брови сходятся к переносице, глубоко посаженные глаза светло-серые, с легким голубым отливом, длинные русые волосы, небольшая русая бородка. Его мускулистые плечи дышали звериной мощью, чему помогали и довольно густая темная поросль на широкой обнаженной груди. Он был красив той грубоватой красотой, в которой главенствует мужественность; в нем не было ничего от изящества Бальдра, чертами лица и особенно выражением глаз он напоминал моего брата Фрейра, только без его солнечного сияния – плоть от плоти земли. Всякий привлекательный мужчина похож на Фрейра, его привлекательность и есть дух Фрейра в нем.