Читаем Януш Корчак. Жизнь до легенды полностью

Мы очень любим говорить: «Надо жить сегодняшним днем», — не думая, что этот, абсолютно справедливый вывод имеет отношение и к нашим детям.

Ребенок имеет право на смерть — это значит, в сущности, что ребенок имеет право жить сегодня полноценной жизнью, не ожидая, будто она начнется когда-то, когда он вырастет.

Ребенок живет сейчас, потому что завтра у него может не случиться. Так устроен мир. И взрослые не имеют права не иметь это в виду.

9

Рассуждения Корчака шли абсолютно вразрез с общепринятыми в то время взглядами на воспитание детей.

Корчак: «Биение крохотного, словно персиковая косточка, сердца — эхо твоего пульса. Твое дыхание несет кислород и ему. Одна кровь течет и в нем, и в тебе — и не единая алая капля крови еще не знает, останется она твоей или его или прольется и умрет, как дань, взимаемая таинством зачатия и родов»[119].

Калверт — исследователь, изучающая отношения к детям в XIX — начале XX века: «Люди полагали, что дети, еще не имея ни разума, ни чувств, ничего не ощущают, подобно растениям. Некоторые родители воспринимали младенцев как совершенно отличных от себя, решительно и настораживающе „других“ и не способны были на глубокое сочувствие ребенку»[120].

Поэтичный, прекрасный Корчак: «Мотылек над пенным потоком жизни… Как придать прочность крыльям, не снижая полета, закалять, не утомляя? Собственным примером, помогая советами, словом и делом? А если он отвергнет?»[121]

Калверт: «…родители заботились о том, чтобы их дети избегали жирной, пряной и острой пищи, мяса с кровью, чрезмерно теплых кроватей или спален; нечаянного возбуждения от одежды, игрушек; близкого контакта со слугами. <…> Детская кроватка, высокий стул, хлебный пудинг, пижама с завязками были настоящим оружием, частью оборонительного арсенала»[122].

Каким надо быть не просто мудрым, но смелым человеком, чтобы идти настолько против потока. И насколько надо быть уверенным в собственной правоте человеком.

Януш Корчак обогнал не только свое, но и наше время. Вывод о том, что дети — это люди, требующие к себе уважения, сегодня нередко приходится доказывать.

Януш Корчак не сзади нас, а впереди. Имеет смысл не оглядываться на него, а стремиться к нему.

10

Мысль писателя, вывод педагога — это и есть, собственно говоря, главное в жизни писателя и педагога. Все остальные события происходят для того, чтобы появились и эта мысль, и этот вывод.

Януш Корчак был и теоретиком, и практиком. Сам он чудесно сформулировал (помните?): благодаря теории он знает, а благодаря практике — чувствует.

Практика дает возможность осознано прочувствовать то, что делаешь.

И в теории — жизнь. И в практике — жизнь. Одну без другой не понять — только в слиянии.

Корчак предложил нам увидеть в детях не объекты воспитания, а товарищей по жизни. Интересных людей, которых мы можем учить, и у которых — вот, что важно! — мы можем учиться.

Корчак предложил нам видеть в детях не неких принципиально отличающихся от нас существ, которые только готовятся жить, а нормальных людей, имеющих право на смерть (то есть на ежедневную полную жизнь) со своим прошлым и будущем.

И в своей практической работе в Доме сирот, а потом и в интернате Фальской он относился к детям ровно так. Он не просто знал — чувствовал правильность такого отношения. Теории давала знания, практика — чувства.

Конечно, дети отличаются от взрослых. Но это повод не разойтись, а, наоборот, сойтись для взаимного изучения.

Да, дети другие. Но задумаемся: «друг» и «другой» — однокоренные слова. Любой другой — потенциальный друг, а не навечно чужой человек.

Корчак предложил нам, прежде чем воспитывать ребенка, изучить и себя, и его. Вообще, семья по Корчаку — это школа познания друг друга. Без такого познания невозможно не только образование, но и просто общение.

«Как любить ребенка», «Право ребенка на уважение», и «Правила жизни» — безусловно, великие книги, которые ни много ни мало вносят в миропорядок иную форму взаимоотношений главных строителей этого миропорядка: взрослых и детей.

Вы никогда не задумывались, что мир строят только взрослые и дети? Больше некому. Ну разве что примкнувшие к ним, кошки, собаки и лошади.

И от того, какими будут взаимоотношения взрослых и детей в конечном счете зависит: каким будет мир.

Все это Януш Корчак нам рассказал. Разъяснил. Пояснил примерами и приправил эмоциями, чтобы легче воспринять.

Восприняли мы? Не вообще — теоретически, а конкретно в своей семье, своем доме? Как нам кажется: мы — поводыри своим детям или товарищи? Мы умеем слушать свое чадо или постоянно раздаем указания? Мы относимся к ребенку как к объекту воспитания или как к другу?

От ответа на эти вопросы зависят не только наши отношения с подрастающим поколением, но и судьба этого самого поколения, судьба конкретно вашего сына или дочери; внука или внучки. Поскольку уроки детства, ранние обретения или потери, детское понимание или, наоборот, не понимание — это все то, что остается в душе человека навсегда, либо осветляя душу, либо накрывая ее тенью.

Теория эта или практика?

Не знаю.

Жизнь.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих героев
100 великих героев

Книга военного историка и писателя А.В. Шишова посвящена великим героям разных стран и эпох. Хронологические рамки этой популярной энциклопедии — от государств Древнего Востока и античности до начала XX века. (Героям ушедшего столетия можно посвятить отдельный том, и даже не один.) Слово "герой" пришло в наше миропонимание из Древней Греции. Первоначально эллины называли героями легендарных вождей, обитавших на вершине горы Олимп. Позднее этим словом стали называть прославленных в битвах, походах и войнах военачальников и рядовых воинов. Безусловно, всех героев роднит беспримерная доблесть, великая самоотверженность во имя высокой цели, исключительная смелость. Только это позволяет под символом "героизма" поставить воедино Илью Муромца и Александра Македонского, Аттилу и Милоша Обилича, Александра Невского и Жана Ланна, Лакшми-Баи и Христиана Девета, Яна Жижку и Спартака…

Алексей Васильевич Шишов

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука
Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза