Январские ночи

- Розалия Самойловна, так нельзя, - осуждающе сказал он. - Вы совсем затерялись, так и разминуться нетрудно.

Вместе с ним к Землячке подошло человек двадцать, один к одному, молодые парни в штатской одежде - внимательные задорные лица - и у каждого рука в кармане.

- Это на сегодня ваша личная гвардия, товарищ Землячка, - пояснил Будзынский. - Все из "Союза рабочей молодежи". Ни вы от них, ни они от вас никуда.

Он сделал еще шаг, стал совсем вплотную к Землячке и, приглушая голос, обеспокоенно спросил:

- А оружие у вас есть?

Землячка отрицательно покачала головой.

- Ну ничего, сейчас достанем, - произнес он озабоченно.

- Не надо. - Землячка еще раз отрицательно покачала головой и виновато сказала: - Я ведь не очень-то умею...

Будзынский снисходительно усмехнулся и тут же исчез, а Землячка сразу очутилась в центре подошедшей к ней группы.

Человеческий поток стремился к центру города, в него вливались все новые и новые группы рабочих, и вскоре солдаты растворились в массе штатских людей, стекавшихся со всех улиц и переулков Рогожского района.

Со всей Москвы рабочие спешили к Кремлю.

Стараясь не отстать, Землячка торопливо шагала по Солянке...

Ночь еще стояла в Москве, громады домов затаились во тьме, не подавая признаков жизни, и если и попадались где встречные прохожие, они тонули в бесконечном потоке людей.

Но даже этот непреодолимый поток не мог ни смять, ни оттеснить сумрачную очередь молчаливых женщин с кошелками и сумками в руках. Они цепочкой выстроились по тротуару возле булочной и ждали утра, когда можно будет выкупить полагающийся им по карточкам хлеб.

Революция совершалась и ради этих женщин, подумала Землячка, но им не было дела до революции, ради революции они не побегут к Кремлю, вот если бы там выдавались булки... Их тоже можно понять!

Толпа выплеснулась на Варварскую площадь, и вот она уже за стенами Китай-города, в нервной спешке люди растеклись и по Варварке, и по Ильинке, и по Никольской, людьми овладело нетерпение, рабочие отвергли соглашение с юнкерами и готовы к бою - овладеть Кремлем, изгнать защитников свергнутого режима...

Металлисты из Симоновской слободы, печатники из Замоскворечья, текстильщики Пресни заполнили Красную площадь.

Все на площади подравниваются, отряд к отряду, командиры становятся во главе колонн.

Одним дыханием дышит народ на площади.

Еще ночь, но вот-вот забрезжит заря. В предутренних сумерках черным-черны зеленые треугольники на куполах Василия Блаженного.

Единственная неповторимая ночь, последняя ночь перед восходом новой жизни.

Из-за стен Кремля доносятся выстрелы. Рабочие уже там, за древними этими стенами.

Может быть, именно ради этого мгновения и жила Землячка на земле.

Она испытывает полное слияние со всеми, кто рядом с ней, кто устремляется сейчас в Кремль, кто уже находится там, и ощущение юношеского весеннего восторга наполняет все ее существо.

Великое половодье! Теперь ни задержать его, ни изменить направление. Сейчас она только песчинка в бурном потоке. Как и отряд, в котором движется Землячка, сотни подобных отрядов сливаются в единое движение народа.

По двое, по трое выбегают юнкера из Спасских ворот и крадучись скрываются в тени храма Василия Блаженного.

Землячка торопится к Спасским воротам.

Вот выбежали еще три юнкера с винтовками, метнулись навстречу и сразу кинулись в сторону, скрылись за выступом ворот, им не проскочить уже мимо и показались снова, уже без винтовок, побросали их, идут, неуверенно поднимая руки.

- Заберите их и отведите в Торговые ряды, там собирают пленных, распоряжается Землячка. - Да смотрите, чтобы не убежали.

- А на что их? - спрашивает один из парней, шедших вместе с Землячкой. - Чего с ними возиться? Отпустить, и все тут. Они же сдались, винтовки побросали, пусть себе идут...

- Нет, - твердо говорит Землячка. - Отведите и сдайте, там разберутся.

Без большой охоты двое парней эскортируют пленных к Торговым рядам.

- Зря их забрали, только время тратить, - произносит кто-то еще не без упрека в сторону Землячки. - Такие же ребята, как и мы...

- Такие, да не такие, - говорит Землячка. - Не спешите карать, но и не спешите миловать. А винтовки хорошо бы подобрать. Пригодятся.

Часть спутников скрывается за выступом ворот.

- Подождем, - говорит Землячка остальным.

И почти сразу же до нее доносится срывающийся мальчишеский голос:

- Погодите!

Парень с белым от ужаса лицом подбегает к Землячке.

- Их перестрелять мало! - Он делает жест в ту сторону, куда увели юнкеров. - Вы посмотрите...

За выступом ворот на мокрых белых плитах лежит юноша, скорее даже мальчик лет шестнадцати, в черной суконной куртке - он пропорот штыками двух винтовок, третья валяется рядом...

Землячка бросает взгляд на своих спутников и тут же отворачивается.

- А вы - отпустить!

По торцовой мостовой бегут люди... За соборами еще стреляют. Над соборами брезжит рассвет, розовая полоса окрашивает небо. Какая-то женщина стоит на каменном постаменте рядом с Царь-колоколом и кричит всем проходящим:

- Товарищи! Власть у народа! Теперь народ...