Япония в эпоху Токугава

А в феврале 1837 г. произошло событие, относившееся к разряду из ряда вон выходящих. Весть о нем достигла каждой провинции. Объяснить это можно тем, что случилось оно в городе Осака, личном владении сёгуна, и, главное, необычностью самого происшествия.

30-е годы XIX в. были отмечены рядом стихийных бедствий, четыре года подряд были неурожайными. Особенно усугубилось положение в 1836 г., когда из-за сильных дождей не взошли ни просо, ни рис, ни бобы, ни ячмень, ни горох; поэтому цены на продовольствие резко подскочили. На складах в Эдо цена десяти мешков риса достигла 45 рё золотом. Народ бедствовал, участились случаи голодной смерти. Поэтому бакуфу распорядилось открыть в Эдо пункты помощи голодающим, где собиралось до 20 тыс. бедняков. По всей стране было приказано оказывать помощь голодающим, изъяв для этого рис из неприкосновенных запасов[426]. Но распоряжению этому следовали не везде, а на крестьян оно вообще не распространялось.

Голод и нужда не миновали и богатый город Осака, много жителей умирало от голода прямо на улице. К январю 1837 г. голод достиг таких масштабов, что съели даже всех голубей[427]. Но чиновники бакуфу, проживавшие в городе, занимались только выколачиванием налогов и нисколько не заботились о том, чтобы как-то помочь голодающим.

Тогда и произошло событие, известное в японской истории как «мятеж Осио Хэйхатиро», или «рисовые волнения годов Тэмпо». Необычность его заключалась в том, что этот мятеж поднял бывший чиновник сёгунской администрации в Осака.

Осио Хэйхатиро родился в январе 1793 г. Его родители умерли, когда ему было 7 лет, и заботу о его воспитании взял на себя дедушка, а затем его усыновил Асаи Тюрин, занимавший второстепенную должность в провинции Овари. Впрочем, последний факт вызывает сомнение у японских историков; некоторые из них считают, что он был усыновлен семьей Осио Юкитака. Сам же Хэйхатиро выводил свою родословную от вассала дома Токугава. Если верить Осио, его предки служили в Осака на наследственных должностях. Именно так в возрасте 26 лет получил должность и он сам, после чего прослужил 10 лет в городском управлении восточной части Осака, в районе Тэмман, в качестве судебного исполнителя. Это была одна из самых низших должностей во всей административной структуре бакуфу, но одна из важнейших в администрации города. В 1820–1830 гг. Осио Хэйхатиро приобрел широкую известность среди горожан своей непреклонной борьбой против продажных буддийских священников[428] и спекулянтов.

В 1818 г. он женился на приемной дочери богатого крестьянина и примерно в 1829 г. усыновил Какуносукэ, мальчика из самурайской семьи, что дало ему возможность, согласно семейной традиции, унаследовать должность приемного отца.

Служебное положение Осио Хэйхатиро казалось надежным. Но в 1830 г. он отказался от должности и занялся совершенно иной деятельностью. Он основал школу Сэнсиндо, которую посещали крестьяне и мелкие торговцы: 20 чел. из числа учеников Осио принадлежали к низшим социальным слоям.

В юности Осио Хэйхатиро изучал учение Чжу Си (1131–1200) — одного из пяти знаменитых китайских философов — у конфуцианского ученого Хаяси Дзюссай (1768–1841). Потом он увлекся идеями китайского философа Ван Янмина (1472–1528), который считал важным не теоретическое знание, а понимание нравственных истин.

Учение Ван Янмина (японское название оёмэйгаку) распространилось в Японии в XVII в. К его сторонникам принадлежал японский экономист и политический деятель Камадзава Бандзан (1619–1691). Он одним из первых начал писать о тяжелом положении крестьян, критиковать политику сёгуната и феодалов, за что подвергся преследованиям и был вынужден скрываться от властей[429].

Манера преподавания у Осио Хэйхатиро была довольно сложной, но то, что он проповедовал, отражало твердые убеждения человека, выступавшего против традиционных предрассудков. Философия Осио Хэйхатиро была направлена против социальной несправедливости. По мнению Осио, несправедливость была порождена путем создания искусственных различий между человеком и природой, субъектом и объектом, аристократией и крестьянами. Он говорил, что люди высокого звания обучены этике, поэтому они знают, как вершить добрые дела, но не делают этого. Те же, кто занимает низшее положение, добродетельны, однако именно они становятся жертвами угнетения. Осио неустанно повторял, что несправедливость порождается аристократией, а не низшими классами, которым следует оказывать помощь, а не презирать их[430].