Японо-китайская война 1894-1895 гг. Неуслышанная война

Одновременно с Хасегавой 2 батальона 14-го полка заняли редут Рокубозан. Два эскадрона кавалерии стояли в охранении у деревни Кокатон. Около семи утра на них набрела какая-то китайская часть, пытавшаяся, скорее всего, уйти как можно дальше, шума при этом производя как можно меньше. Кавалеристы так обрадовались возможности повоевать вместе со всеми, что сорвались в погоню рассыпной лавой. Китайцы резво рванули в горы, и лихим японским рубакам в тот день удача не улыбнулась. Этот комичный эпизод ярче всего показывает, насколько китайцам хотелось защищать Люйшунькоу… К полудню внешняя оборонительная линия перестала существовать.

Ояма перенес наблюдательный пункт, а затем и весь штаб в форт Нирюзан — наиболее уцелевший из всех. 1-й дивизии было приказано занять город и форты левого крыла. 12-й бригаде предстояло отрезать китайцам путь к отступлению по восточному берегу, а кавалерии — по западному. Попытка группировки генерала Сюя прорваться на север через учебное поле была сорвана артиллерией Ямадзи, которая в упор расстреляла китайцев разрывными картечными снарядами, позже ставшими известными как «шимоза».

Пометим на полях: именно этот боевой эпизод позже считался едва ли не самым главным в штурме Люйшунькоу, а Ямадзи — естественно! — главным победителем китайских войск в этом героическом сражении. Поскольку военных корреспондентов в японских войсках не было, а цензура прессы была абсолютной, в донесениях как японских, так и китайских военачальников можно найти примеры немыслимой отваги и гениального предвидения. Малейшая попытка соотнести все это с реальностью немедленно встречалась в штыки, чуть ли не как национальное оскорбление. Но по прошествии времени все встало на свои места. Из этой войны вышли и великие японские военные, и выдающиеся китайские политики. Но — в который раз! — приходится говорить: это тема другого исследования.

В четыре тридцать пополудни Ояма доложили: 2-й пехотный полк без сопротивления занял порт, городские кварталы и форт Огонзан, 3-й батальон 15-го пехотного полка занял все остальные форты левого крыла. Поддержка артиллерией 4-х полевых батарей была, в сущности, не нужна, поскольку никакого сопротивления в городе японцам не оказали.

Тут мы подходим к самому спорному моменту во всей войне, а именно: ужасной резне, которую якобы учинили японские солдаты в захваченном городе. Еще раз подчеркну: все данные об этом событии — только по военным источникам, как японским, так и позднейшим китайским.

Как утверждают японские источники, на рыночной площади были выставлены на шестах головы казненных японцев. Это привело их в ярость, и они отомстили проклятым китайцам. Установить точное число жертв не представляется возможным, но счет шел на сотни, при этом убивали главным образом мужчин призывного возраста, предполагая в них переодетых солдат вражеской армии. Вот как об этом писала газета «Владивосток» в номере от 20 ноября 1894 года: «Лондон. После занятия Порт-Артура, найдя много трупов пленных японцев с отрубленными головами и изувеченными, японцы стали действовать беспощадно. Произошла общая резня. Много китайских солдат и несколько японцев, искавших спасения в море, были захвачены миноносками и расстреляны» И далее, в специальном выпуске той же газеты (тогда такой выпуск назывался «прибавлением») за 27 ноября: «Японские солдаты в Порт-Артуре разграбили город, перебили почти всех жителей, многие китайские пленные были раздеты и расстреляны, некоторым вспарывали животы, иных расчленяли. Японцы утверждают, что население Порт-Артура участвовало в бою, стреляло из домов, чем и вызвало строгую над ними расправу». Эти сведения дошли до российского читателя более чем через месяц после самого события, когда безусловно выдающийся успех японцев необходимо было принизить любым способом. Резня для этого подходила как нельзя лучше. Варвары, чего с них взять, Азия-с!

Но дело в том, что китайцы были способны на такую же резню, если не еще похлеще. В этом мир убедится через пять лет, во время Боксерского восстания. Что касается Люйшунькоу, то веселые денечки накануне сдачи крепости, когда было выпито все, что было найдено, и разграблено все, что было спрятано, — вряд ли эта лихая неделька обошлась без взаимной стрельбы и поножовщины. В любом случае, факт резни мирного является признанным, но чьих рук это дело — темна вода во облацех. Правильнее всего будет предположить, что и тех, и других.