Японская олигархия в Русско-японской войне

2. Мирное соглашение должно быть отменено, а война — продолжена.

Полномочному представителю Комуре была выслана телеграмма следующего содержания:

«Мирное соглашение, которое вы сейчас собираетесь подписать, не может быть принято страной. Вас просят немедленно отменить соглашение».

А другая, адресованная фельдмаршалу Ояме, гласила:

«Народ империи будет бороться за то, чтобы остановить действие отвратительного мирного договора, и выражается надежда, что Ваше Превосходительство продолжит войну и сокрушит врага».

Затем выступило несколько журналистов со страстными речами, направленными против мирного договора. После этого начались политические выступления. Хино Куниаки вспоминал о Курусиме Цунэеси, покушавшемся на Окуму Сигэнобу во время пересмотра договора, и заявил: «Убийство — не монополия русских». Его попытались остановить несколько полицейских, но он продолжил свое выступление и закончил его словами: «Мы будем драться насмерть вместе с вами, народ, чтобы достичь наших целей».

Атмосферу собрания хорошо передает песня, которую распевали ее участники:

ЭЛЕГИЯ

1. Эти великие победы на море и на суше,

 Которые казались цветами,
Теперь ушли, как сон.
 Что можно сделать с такой реальностью?
 Дует холодный осенний ветер
 Сквозь разорванные бумажные стены,
 Разорванные на Портсмутской конференции.
 Как нам исправить эту ошибку?

2. Призрачная, одинокая дикая Маньчжурия,

 Там теперь лежат побелевшие кости,
За кого они погибли, как собаки?
 Как жаль такую реальность.
 В диком море, среди суровых волн,
 Матросы сражались насмерть.
 Их смерть во имя верности теперь лишь пена.
 Как жаль такую ошибку.

3. Воздух полон духом смерти.

 Единое сердце пятидесяти миллионов наполнено
 гневом.
 Неужели мы просто проглотим слезы?
 Дух носителей меча требует, чтобы мы вели Японию
 к действиям.
 Зубы скрипят, руки чешутся,
 Между облаков что-то сверкнуло.
 Это молния или меч?

Вслед за собранием горожан Осаки 3 и 4 сентября прошло много народных собраний по всей Японии от города Ямагата на севере до Цусимы на юге. На этих встречах принимались резолюции, единодушно противостоящие мирному соглашению и требовавшие, чтобы ответственность за провал взяли на себя гэнро и министры. Во многих местах люди договаривались, что в будущем откажутся от покупок облигаций внутреннего займа или пожертвований на военные нужды.

Даже когда наступило уже 5 сентября, правительство еще не обнародовало подробности мирного договора. Мнения некоторых гэнро, министров и военных лидеров в его поддержку были опубликованы в виде интервью журналистам. Однако в этих интервью не было никаких подробностей и откровенности, которые могли бы удовлетворить разъяренных людей, и поэтому они только подливали масла в огонь.

Между тем правительство почти ничего не делало для того, чтобы сломить растущее сопротивление договору. Премьер-министр Кацура консультировался с такими деловыми лидерами, как Сибусава Эйити и Фудзита Дэнзабуро, на тему идеи празднования победы в нескольких местах (как это было сделано, когда десятью годами ранее пришлось вернуть полуостров Ляодун) с целью восстановления популярности правительства. Но эта попытка провалилась, когда деловые лидеры ответили: «Гнев народа подобен огню. Его нельзя обуздать». Правительство хотело также, чтобы руководство трех трамвайных компаний в Токио украсило трамваи цветами и флагами в честь праздника, но и эта идея провалилась, когда единый профсоюз работников трамваев постановил, что, если будет вывешен хоть один флаг, трамваи будут разбиты. Был бесплатно распространен выпуск «Кокумин симбун», в котором были приведены условия мира, но народ бойкотировал газету. Эта попытка правительства привела только к тому, что другие газеты усилили свои нападки на «Кокумин симбун»[67].