Японская олигархия в Русско-японской войне

«Иокогама: Изо всех, кто находился в городе, только два человека выразили радость по поводу мира, вывесив национальные флаги. Оба были французами.

Кувана: Одна семья поторопилась вывесить флаг, услышав новости о мире. Разозленные горожане порвали его. Эти горожане — взрослые люди. Никто не выражает радости по поводу мира. Люди подавлены, бизнес замедлен. Собираясь вместе, люди взволнованно говорят о будущем послевоенной экономики. Для них праздновать заключение мира немыслимо.

Нагоя: Никто не радуется. Все разгневаны позорным миром.

Гифу: Народ подавлен. Дела плохи. Никто не празднует заключение мира.

Ямада: Горожане, обычно совершающие групповые посещения гробницы Исе для того, чтобы сотворить благодарность за каждую военную победу, разгневаны и не пойдут к гробнице.

Осака: «Несчастье. Отвратительно. Достойно сожаления!» — это единый крик жителей всего города.

Кобэ: В лавках цирюльников, на стоянках рикш и в доках низшие слои общества стенают. В знак гнева закрыты некоторые общественные бани. Их гнев жарче, чем банный пар.

Ономичи: Весь народ разгневан и подавлен.

Курэ: Говорят, что если известия о мире — правда, то надо вывешивать траурные флаги.

Модзи: Мы слышим один голос — голос неудовлетворенности и ворчания — от солдат, торговцев и ремесленников.

Майзуру: Люди чрезвычайно разгневаны и произносят свирепые заявления. Городские газеты напечатали известия о мире в траурных рамках, и люди собираются вывешивать траурные флаги и провести похоронное фонарное шествие.

Каназава: Услышав о мире, люди подняли национальные флаги и фонари и выражали свою радость, ударяя в барабаны. Но, услышав условия этого мира, весь город вдруг замолчал».

Были и некоторые исключения из этих сообщений. Например, губернатор префектуры Нагасаки в своем докладе исполняющему обязанности министра иностранных дел Кацуре по поводу состояния людей в своем регионе заявлял:

«Есть недовольные миром. Но из-за деловой депрессии и чрезвычайно плохого урожая риса в этом году народ больше не может нести груз войны. Некоторые утверждают, что ожидание контрибуции и территорий противоречит духу так называемой справедливой войны. Многие, с экономической точки зрения или в свете своего желания, чтобы вернулись солдаты, надеются на срочное заключение мира на любых условиях».

Несколько дней спустя, 8 сентября, деревенский староста из префектуры Токусима, по сообщениям, собрал в деревенской школе семьи солдат, членов совета деревни, ответственных за военные дела и членов «комиссии по текущим делам» и сказал им: