Японская война 1904. Книга вторая

— Это довольно спорная идея, — возмутился Шереметев.

— Но мне понравилось, — остановил я его. — Даже по-новому взглянул на «Братьев Карамазовых». Оказывается, если читать их не как семейную драму, а как историю про выбор, добро и ответственность, то книга раскрывается совершенно по-другому… — я выждал пару мгновений. — А еще, если вы не забыли, куда идут все провинившиеся? На полосу препятствий, и, судя по отчетам, результаты корпуса всего за пару недель выросли втрое. Так что… Если людям нужно выпустить пар, и я не могу это остановить, то пусть неизбежность хотя бы приносит пользу.

— А я бы палками их лучше. Хотя бы тех, кто на чем-то серьезном попался, — мечтательно заметил Хорунженков.

— Не будет войны, рассмотрим и палки. Но именно для серьезных нарушений. А пока есть необходимость набирать штрафные штурмовые роты, пусть искупают вину кровью. Кстати, что там у нас по ним?

— После появления девушек выросло количество драк. Еще неделя, и полный штрафной взвод наберем, — поморщился Хорунженков. — Кстати, Панчик уже там. А сегодня утром еще и Мишек отличился, и я даже не знаю, кому теперь его снайперов доверять. Может, простим на первый раз?

— Нельзя, — я покачал головой. — Правила должны быть одни для всех, так что поставим его заместителя и… Тут тоже важный момент, который нужно будет проверить. Если все останется на уровне, значит, Мишек молодец, а вот если нет…

— Либо не наладил процессы в отряде, раз его не смогли заменить, либо заместитель разбирается в этом лучше него, — понимающе кивнул Хорунженков.

— И тогда будем менять их местами, как бы неловко это ни было, — подвел я черту.

Не хотелось заканчивать разговор на такой грустной ноте, но других тем у нас что-то не нашлось. А потом казаки проехали, и пришел наш черед переходить к маневрам.

— Поручик Чернов, удачи! — я сжал плечо молодому связисту, который вместе с одним из передатчиков отбывал вместе с основными силами Зарубаева.

С нашей стороны работать будет уже его начальник, капитан Городов, но, положа руку на сердце, если так пойдет и дальше, то двигать наверх в начальники я буду именно Чернова. Как это только что всплыло в разговоре про снайперов: пусть это будет неловко, но у нас армия, а не кружок по интересам, где нельзя никого обидеть.

— Спасибо, господин полковник, — поручик перекрестился, махнул стоящим рядом носильщикам и казакам сопровождения. Мол, пора. Я тоже к ним повернулся и сразу нашел взглядом того, кто уже не раз выручал меня в самых сложных ситуациях.

— Присмотри за ним, Семен. Если что-то у генералов пойдет не так, именно от вас будет зависеть, сможем ли мы что-то сделать или нет.

— Так точно! — бодро рявкнул Буденный и сорвался с места.

Я обвел взглядом остальных, чья теперь очередь докладывать и прощаться.

— Подполковник Мелехов, давайте теперь вы…

Глава 20

Обидно, грустно, но… не стоит ждать быстрых побед из воздуха.

Уже несколько недель подполковник Мелехов курирует разработку рельсоукладчика, и пока у нас все не получалось сдвинуться с места. Казалось бы, что тут сложного? Сгрузили рельсы в стопочку, поставили кран — и гони их вперед. Мы тоже так думали, а потом попробовали закрепить подъемный механизм на каркас вагона, и тот просто его не выдержал. Следующая ступень — мы попробовали укрепить каркас, и опять это ничего принципиально не изменило. Сами-то рельсы мы поднимали, а вот удержать вес стрелы, чтобы вынести их вперед, уже не получалось.

Пришлось начинать все заново. Прямоугольный каркас вагона заменили на трапециевидный, что сразу позволило конструкции частично опираться на саму себя. Потом почти две недели боролись с интендантами, чтобы найти и выкупить подходящие по длине стальные балки, ставшие основой выносного крана. Сейчас вот Мелехов рассказывал, как они доработали механику, передающие узлы. Чтобы секцию железной дороги можно было поднять, вынести вперед и опустить. При этом не в случайном месте, а точно в стык с предыдущим краем рельса.

— Крылья тоже сделали, — рассказывал Мелехов. — Правда, болты не всегда попадают точно в паз, но это скорее не наша вина, а завода, где не совсем ровно разметили крепления.

Крылья — это моя идея, чтобы еще больше ускорить процесс. Секции полевой железной дороги ведь скручивают болтами, и сколько времени уходит каждый раз, чтобы рабочий их сгреб, спрыгнул, вбил их на место. Именно вбил, потому что по размеру не всегда все точно вставало. А так, зная, где будет стык, в крыло заранее вставляешь болты, потом отпускаешь его, можно толкнуть посильнее для пущего эффекта, хотя эта штука и под собственным весом летит точно в цель. Как итог, если разметка не сбилась, болты сами попадают в паз, остается только гайку накинуть. Ну, а если сбилось чего — все равно работы меньше.

— Только, — неожиданно прервал мои мысли Мелехов, — мы в итоге другую схему приспособили.

— Какую?