Японская война 1904. Книга вторая

— Никакого риска, — полковник уже погрузился в расчеты, вычерчивая маршруты и углы обстрела прямо на карте. Потом замер, тряхнул головой и неожиданно добавил. — Точно пора вытаскивать штабистов с передовой, а то зашьюсь.

А потом части 2-го Сибирского начали движения на флангах. Сперва это были телеги с погруженными на них мортирами. Выехав под прикрытием сопок, оруди, так ни разу и не оказавшись в прямой видимости врага, открыли огонь. Навесом через сопки! Без хороших позиций от 30-килограммовых фугасов не было никакого спасения, и японцы занервничали.

— Почему они просто ближайшую роту не выдвинут, чтобы заставить вас отойти? — не выдержал через пять минут Огинский. — У вас же там почти никакого прикрытия вблизи!

— А они так попробовали в нашу прошлую встречу, — тут же ответил Макаров. — И мы их с тачанок подловили. Японцы чем хороши — быстро учатся, вот и усвоили урок. Поэтому и собирают больше сил, чтобы разом снести нас, не дав задавить себя даже десятком пулеметов.

— То есть вы ждали этого?

— Ну, тачанки у меня были готовы на случай, если они решат поупрямиться. Но да, мощный удар нам сейчас больше подходит.

— Получается, все, кого они двинут в эту сторону… — Бильдерлинг еще раз бросил взгляд на карту, потом на местность. — Да! Они окажутся закрыты от ваших позиций, а вы от них. И сможете сократить расстояние.

— Если двигаться с той же скоростью, как и японцы, то смогу сократить. Если постараться побыстрее, то можно их и обойти.

— А наблюдателей не боитесь? Что заметят ваше движение раньше времени? — спросил Огинский, вспоминая, о каких проблемах слышал в штабе Куропаткина.

— Для этого у меня целый взвод снайперов уже полчаса работает. Учим японцев пореже высовываться, — казалось, у Макарова на все был ответ.

Вот только Бильдерлинг знал, что теория и практика порой могут сильно отличаться. Но… прошло еще пять минут обстрела, и японский генерал не выдержал. Два из четырех японских полков были подняты с места и быстро двинулись в сторону столь надоедливых батарей. Барон оценил, что враг тоже пытается действовать на опережение: ударил не лоб, а чуть заходя в сторону, чтобы занять сопку, перекрывающую вообще все подходы к их позициям.

— Разумно, — отметил про себя Бильдерлинг.

— Растянулись, — хмыкнул Макаров, и тут же по его сигналу капельмейстер 2-го Сибирского начал играть сигнал к атаке. А солдаты, идя вперед, напевали какую-то незнакомую песню.

…Рвутся снаряды,

Трещат пулеметы,

Но их не боятся

Сибирские роты…

* * *

Во время Первой Мировой появилась песня «Слыхали, деды, война началася», потом дошло до Гражданской, и эту песню неожиданно забрали себе сразу и красные, и белые. У одних это было «Смело мы в бой пойдем за Русь Святую», у других «за власть Советов». Но вот строчки про снаряды, пулеметы и тех, кто их не боится, никто не менял. Наверно, потому что солдаты с каждой стороны были одни и те же…

На мгновение что-то накрыло, но я взял себя в руки. Если получится, если смогу стать кем-то большим чем один из множества безвестных командиров Русско-японской, то я еще обязательно все исправлю. Пусть история движется куда должна, но чтобы сын шел против отца, чтобы брат на брата — такого быть нельзя допустить. А пока… Бой переходил в решающую фазу.

Снайперские взводы сработали хорошо. И Фрол, и заменивший Мишека Себастьян — выходец откуда-то из Эстляндии — отработали на высшем уровне. Не дали японцам выслать наблюдателей, в итоге они наш рывок заметили слишком поздно, а дальше… Не было у меня ни лошадей, ни тем более техники, чтобы разом перебросить в бой сразу две дивизии, так что по растянувшимся во время маневра полкам японцев я по факту ударил одним своим.

Японцы показали класс — успели построиться и даже дали залп, но мы были готовы лучше. Накрытие от сменивших позицию мортир, потом выход на позицию тачанок и только потом удар пехотой. Внутри болело, когда я видел, как падают бегущие в атаку солдаты. Один, второй, все больше и больше — японцы хоть и потеряли строй, хоть их командиров и выискивали снайперы, они все еще были хороши. Мы потеряли под полсотни солдат штрафной роты, которая шла в первых рядах, но в итоге дело было сделано.

Сократили дистанцию, ворвались во вражеские порядки и ударили в штыки. Быстро, жестко, без всякой жалости. Ведущий атаку Шереметев еще до боя спорил со мной, не обойтись ли без этого, но в итоге согласился… Пусть мы сейчас понесем потери, но если быстро уничтожить врага, то мы фактически окружим все остальные его силы, стоящие сейчас перед нашей армией. И 1-я дивизия давила.

Мне показалось, я даже смог разглядеть что-то орущего Степана Сергеевича — после такого у него теперь точно не будет проблем с невыполнением приказов. Рядом шел в атаку бледный, но решительный Алексей Борецкий — штабист, штурмовик, и что-то мне подсказывает, что эта атака даст ему при планировании будущих операций гораздо больше, чем все годы в Академии.