Японские народные сказки: Десять вечеров

— Совестно мне признаться, бабушка, но выдали меня замуж за нелюбимого. Опротивел мне мой муж, так опротивел, видеть его не могу! Нельзя ли помочь беде?

Затрясла гадалка седыми космами, зажмурила глаза и быстро, невнятно забормотала себе что-то под нос. Потом уставилась на молодую жену пронзительным взглядом и говорит:

— Сотки полотно лунной ночью, выбели его лунной ночью, сшей наряд лунной ночью и надень его на мужа лунной ночью.

Так и сделала молодая жена. В лунную ночь соткала она полотно, выбелила его на лунном свету и сшила наряд для своего мужа в ночь полнолуния. Был этот наряд красивый, белый-белый и прозрачный, как лунный свет.

Снова настала лунная ночь. Накинула молодая жена потихоньку белую одежду на плечи мужа.

Вышел муж на веранду и молча, печально стал смотреть на луну. И вдруг он растаял, словно легкий дымок.

Луна зашла, наступило утро, но муж так и не вернулся.

Хоть и ненавистен был он жене, но тут и ей поневоле стало как-то не по себе. Побежала она снова к гадалке. Та и говорит:

— Если хочешь вновь его увидеть, то ступай лунной ночью в самый глухой час на перекресток шести дорог. Стой там и жди.

Стала молодая жена, как велено, на перекрестке шести дорог.

Когда наступил самый глухой час ночи, вдруг показалась издали в сиянии луны какая-то белая тень. Она словно плыла по воздуху, не касаясь земли.

У молодой жены по спине пробежал холодок.

Видит она: это ее муж в наряде из полотна, выбеленного на лунном свету.

Приблизился к ней муж, взглянул на нее с печалью и упреком и тихо прошептал плачущим голосом:

⠀⠀ ⠀⠀

В несчастный час я надел
Платье из лунного света.
Теперь я навеки стал
Спутником бога ночи.

⠀⠀ ⠀⠀

Проплыла мимо белая тень и навсегда пропала в ночном мраке.

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ Танцующий скелет ⠀⠀ ⠀⠀

Жили в старину два неразлучных друга. Одного звали Ками́-Ситибэ́й, а другого Симо́-Ситибэ́й. Как-то раз отправились они вдвоем в дальние края на заработки. Усердно трудился Симо-Ситибэй и скопил немало денег. А Ками-Ситибэй связался с компанией кутежников.

Так прошло три года. Собрался Симо-Ситибэй в обратный путь на родину и зовет с собой друга. Тот ему в ответ:

— Я бы и рад идти домой, но надеть мне в дорогу нечего. Весь-то я обносился…

Подумал Симо-Ситибэй: «Вместе мы ушли, вместе надо и возвращаться в родную деревню. Не годится оставлять друга одного на чужбине». Подарил он Ками-Ситибэю и новое платье и денег дал в придачу. Отправились они вдвоем в обратный путь. Но на безлюдном горном перевале убил Ками-Ситибэй своего друга, взял его деньги и вернулся в деревню один.

А в деревне стал он рассказывать:

— Как попали мы в чужие края, Симо-Ситибэя словно подменили. Пустился он во все тяжкие. За все это время не скопил он денег даже на обратную дорогу, потому и не вернулся со мной вместе.

Не на пользу пошло Ками-Ситибэю награбленное добро. Стал он играть в кости и спустил мало-помалу все краденые деньги — до последнего гроша.

Пришлось снова идти на заработки. Поднялся он на тот самый перевал, где убил когда-то своего друга, и вдруг слышит чей-то голос: «Ситибэй! Ками-Ситибэй!»

«Кто это меня зовет?» — подумал он. Оглянулся — никого. «Наверно, мне почудилось», — решил Ками-Ситибэй и пошел дальше. Но вот опять раздался зов, громче прежнего: «Ситибэй! Ками-Ситибэй!»

— Странные дела бывают на свете! — удивился он и стал прислушиваться. Голос шел из бамбуковых зарослей, что густели возле самой дороги. Заглянул Ками-Ситибэй в глубь бамбуковой чащи. Белеет там скелет, а череп зубы оскалил, словно смеется.

Вдруг череп заговорил:

— Здравствуй, старый приятель, давненько мы с тобой не виделись. Ведь я тот самый Симо-Ситибэй, кого убил ты три года назад, чьи кровные, трудом нажитые деньги ты украл и унес с собой. Каждый день с тех пор я поджидал тебя. Наконец сегодня исполнилось мое заветное желание: увиделись мы снова. Нет на свете большей радости!

Хотел было убежать испуганный Ками-Ситибэй, но скелет крепко схватил его костлявой рукой за полу.

— Ты куда идешь? — спрашивает.

— Вышли у меня все деньги, и я снова иду в чужие края на заработки. Отпусти же меня, я тороплюсь.

— Вот оно что! И я при жизни, случалось, в деньгах нуждался. Этому горю можно помочь! Хочешь, я буду плясать, а ты меня будешь за деньги показывать? Много заработаешь, ничего не делая. Положи меня в дорожный ящик и возьми с собой. Я не пью, не ем, — не надо меня ни кормить, ни одевать. Где ты найдешь такого товарища? Но, может, ты сомневаешься, умею ли я плясать? Погляди сам, я покажу тебе свое искусство.

И тут скелет вскочил и, гремя костями, пустился в пляс, руки и ноги так и замелькали. Он то подпрыгивал, то кружился волчком.

— Ну, Ситибэй, видел? Я и еще лучше могу. Ты — только хлопай в ладоши да подпевай. Мы с тобой вместе много денег наживем. Ради этого стоило и умереть, — уговаривал скелет своего прежнего друга.

«В самом деле, — подумал тот. — Пожалуй, это не худо!» — и согласился.