Японский парфюмер

До свидания, Екатерина Васильевна. От всего сердца желаю вам удачи. Я абсолютно уверена, что вам удастся докопаться до истины.

Искренне ваша, Диана-Зинаида».

Я закончила читать и посмотрела на Галку.

– И все? – не выдержала Галка.

– И все.

Некоторое время мы молчали, приходя в себя от разочарования. Чуда не произошло, момент истины не настал.

– Ты веришь, что ей действительно надо было уехать? – спросила вдруг Галка, и я вздрогнула.

– Не знаю. Думаешь, сбежала?

– Уверена! Врет оно все, твое священное чудовище. Актриса! Диана-Зинаида! Вся жизнь – игра. Что делать-то будем? Письмо – один треп и выпендреж, а толку мало. А мы-то надеялись…

– Почему их так много? – сказала я, раскладывая на диване изображения загадочного семейства, – раз, два, три, четыре… шесть!

– И все одинаковые?

– Конечно. Негатив-то один. Что же все-таки на этой фотографии? Иномарка, как оказалось, ни при чем. Семейство… вряд ли. А что же тогда?

– А может, она от горя помешалась? – предположила Галка. – Мы тут бьемся, ищем смысл, а его просто нет. А эта, лучшая подруга, которая, видите ли, не прислушивалась, она ведь ясно сказала: проблемы с психикой после смерти сестры.

– Помешалась или нет, но ведь ее убили.

– А это тоже неизвестно.

– Подожди, подожди… Знаешь, мне кажется, разгадка в том, что их так много. Ведь если собираешься послать одну фотографию, то и делаешь одну.

– А может, она хотела послать их несколько раз.

– Зачем?

– Зачем… Не знаю! А что мы вообще о ней знаем?

– Нет, Галюсь, я думаю, тут другое. Я думаю… мне кажется, она отправила их не одному человеку, а нескольким. На всякий случай.

Некоторое время мы молча смотрели друг на друга.

– И что же это получается… Значит, там ничего нет! – сообразила Галка. – Пустышка! – Открыв рот, она глядела на меня круглыми глазами.

– Выходит, нет. Ничего, кроме даты смерти Алины.

– И она послала фотографии только из-за этой даты? А вовсе не потому, что там… улика! Там ничего больше нет! Она отправила их наугад!

– Похоже на то. Она послала письма тем, кого считала причастными к смерти сестры. Ничего, наверное, она не знала. Да и что она могла знать? Откуда? Но чувствовала: что-то не так… И тут вдруг увидела в витрине эту фотографию. И решила отправить ее тем, кто был близок с Алиной, кого она почему-то могла подозревать. – А, Б, В и так далее. Этим она сказала: «Я знаю, что ты убийца!» Кому надо – понял! И принял меры.

– Даже не знаю… – Галка была разочарована. – Как-то по-детски, наивно, примитивно… но вместе с тем… что-то в этом есть!

– А ты знаешь, ее тайник и эти фотографии – поступки одного плана. И наивно, и хитро. И по-детски.

– Даже не верится, что это можно принять всерьез.

– Во всяком случае, это сработало. Тот, кто был ни при чем, бросил фотографию в корзину, решив, что это шутка. А убийца, увидев дату, все понял и бросился искать отправителя. А это совсем нетрудно. Я ведь запросто ее нашла. Она… Она вызвала огонь на себя. Бедная девочка!

– Потому и к тебе собиралась, чтобы нанять тело-хранителя. И не успела… Хотя, подожди, Катюша! А ты уверена, что она их отправила?

– Ну… думаю, отправила. А что?

– Тогда почему так много осталось? Сколько же их было всего?

Мы смотрели друг на друга.

– Может, она собиралась послать их еще раз, попозже.

– Ты думаешь? Зачем?

Я пожала плечами.

– Возможно, эти оказались лишними. Или просто не успела.

– А кроме того, абсолютно ясно, что сначала нужно было обратиться к детективу. До того, а не после! – рассудительно сказала Галка.

– Мысль, конечно, здравая, но не нужно забывать, с кем имеешь дело. Женская логика – дело тонкое. Тебе ясно, а ей, может, не было ясно. Может, она думала, что у нее есть несколько дней в запасе, пока письмо дойдет.

– Идиотизм какой-то! Слушай, Катюх, а если она их все-таки не отправила? Ведь мы же не знаем наверняка. Тем более их так много.

– Сейчас сообразим. Она принесла фотографии Зинаиде на хранение, зная, что та уезжает в Италию почти на месяц. Согласись, что она не стала бы так долго тянуть. К тому времени она их уже отправила, и эти ей не были нужны. А ко мне она просто не успела…

– А кому же она их послала? Если она ничего не могла знать?

– Тем, кого знала. Тем, кого знаем мы. Володе Галкину. Мужу, который любил и ненавидел. Он не мог смириться с любовью жены к Ситникову, а тут вдруг у нее новый роман. Знаешь, Галюсь, его горе… он просто сломался. Ты много знаешь мужей, которые ломаются после смерти жены?

– Ты думаешь, это чувство вины? А у него есть машина?

– Вполне. Насчет машины не знаю. Спрошу. Вот тебе и подозреваемый номер один. И шеф Алины, обаятельный Игорь Петрович, очень непростой человек. Алина работала у него юрисконсультом. Откуда мы знаем, какой еще криминал она там обнаружила?! Он откровенно рассказал о сухом молоке, но раз была статья в газете, то об этом знали все. Вот тебе и номер два.