Яркий закат Речи Посполитой: Ян Собеский, Август Сильный, Станислав Лещинский

В вопросе о наследовании престола Речи Посполитой Великобритания и Нидерланды придерживались нейтралитета. Британский первый министр Роберт Уолпол избегал впутывать страну в европейские войны и старался беречь военные силы и финансовые средства для отражения возможных якобитских вторжений. The London Journal, ставший тогда рупором политики премьер-министра, четко выделил две главные силы, которые влияли на ход событий – русскую и французскую. Подробно освещая события накануне и во время войны за Польское наследство (1733–1735), британская пресса симпатий к Станиславу не проявляла. Позитивное отношение Лондона к Петербургу во время военных действий можно объяснить общим характером международных отношений века Просвещения, характеризовавшихся наличием одного из самых непримиримых противоречий – англо-французского конфликта. Так, летом 1733 года «Лондонский журнал» сообщал, что «нейтралы в Польше будут голосовать за любого, кроме короля Станислава…» и что русская армия генерала Ласси (при этом приведено довольно точное число солдат) «вступила в Литву и марширует в Польшу»[208].

Перед Людовиком XV стояла задача не только обеспечить Станиславу выигрыш на выборах, но и сделать так, чтобы он появился над Вислой раньше, чем его конкурент. Поэтому он отправил к польским берегам эскадру в составе девяти кораблей, трех фрегатов и корвета под командой графа де ля Люзерна. Официально считалось, что эскадра будет конвоировать корабль Le Fleuron, на борту которого будет находиться Станислав. Но в ночь с 27 на 28 августа в Бресте на Le Fleuron поднялся шевалье де Трианж в костюме претендента на польский трон, а сам Лещинский отправился в Польшу инкогнито и по суше уже 22 августа, за три дня до открытия Элекционного сейма. В заблуждение была введена вся Европа и даже вездесущая британская пресса, сообщавшая о прибытии Станислава на корабль. Сам он путешествовал в родные края через Мец, Дюссельдорф и Берлин под именем Эрнста Брамбака, приказчика купца Георга Бавера, в роли которого выступал шевалье Данделот. В Варшаве Станислав остановился в доме де Монти, а 9 сентября неожиданно появился в костеле Святого Креста, что шляхта и жители столицы восприняли с большим энтузиазмом[209].

После избрания и благополучной доставки Лещинского в Польшу Версаль посчитал свою миссию выполненной, и французские корабли, стоявшие на рейде в Копенгагене, отправились обратно в Брест. Но судьба Станислава была решена не в Варшаве.

Опорой для противников Франции – России и монархии Габсбургов было литовское дворянство – региментарь литовский князь Михаил Вишневецкий и князь Михаил-Казимир Радзивилл. Прогабсбургски были настроены воевода Краковский князь Федр Любомирский и каштелян Краковский князь Ян Вишневецкий. Еще в феврале 1733 года они организовали в Кракове конфедерацию и захватили соляные копи, но, не получив военной помощи от Австрии, вскоре подчинились примасу Потоцкому. Несогласные с избранием Станислава делегаты ушли на другой берег Вислы в предместье Прагу. Создав конфедерацию и пользуясь правом liberum veto, меньшинство шляхты и магнатов отправило в Россию «Декларацию доброжелательности» с призывом защитить «форму правления» в Речи Посполитой. «Доброжелательные» заявляли, что «Мы признаем королем того, кто окажется достойнейшим и кого даст нам Бог, будет ли это Пяст или чужестранец. Мы не обязуемся союзным дворам за оказанную нам помощь никакой вещественной благодарностью, но обязуемся только не предпринимать ничего такого, что могло бы нарушить вечную дружбу между нами и ими». В числе «доброжелательных» были маршалок великий коронный Юзеф Мнишек, епископ Краковский Ян Липский, Радзивиллы, Любомирские, Сапеги… Они не поставили своих подписей под Декларацией, но это было очевидно благодаря списку лиц, имения которых русские войска должны были щадить.

Петербург получил реальный повод для вмешательства, чем и не замедлил воспользоваться. В Польшу было решено ввести уже стоявший на границах «ограниченный контингент» войск из 18 полков пехоты и 10 полков кавалерии, плюс иррегулярные силы (13 тысяч казаков и 3 тысячи калмыков) общей численностью 30 тысяч солдат. Эту армию возглавил губернатор Лифляндии генерал-аншеф Петр Ласси. 20 сентября Ласси вошел в предместье Варшавы Прагу, а 24 сентября противники Лещинского в количестве 1 тысячи человек под «сенью дружеских штыков» избрали на престол Фридриха Августа Саксонского под именем Августа III. Так началась очередная европейская война – за Польское наследство[210].