Ярмарка тщеславия - английский и русский параллельные тексты

These consisted of a few magnificently attired gentlemen from Houndsditch, who brought their own provisions, and could have bought half the gay people in the grand saloon; a few honest fellows with mustachios and portfolios, who set to sketching before they had been half an hour on board; one or two French femmes de chambre who began to be dreadfully ill by the time the boat had passed Greenwich; a groom or two who lounged in the neighbourhood of the horse-boxes under their charge, or leaned over the side by the paddle-wheels, and talked about who was good for the Leger, and what they stood to win or lose for the Goodwood cup.	В числе их было несколько еврейских джентльменов с Хаундсдич, которые везли с собой собственную провизию и могли бы закупить половину веселой публики в большом салоне; несколько работяг с усами и папками, которые, не пробыв на пароходе и получаса, уже принялись за свои наброски; две-три французских femmes de chambre, которых укачало еще до того, как пароход миновал Гринвич; и два-три грума, которые слонялись по соседству со стойлами лошадей, находившихся на их попечении, или же, наклонившись через борт у пароходного колеса, беседовали о том, какие лошади годятся для Леджера и сколько им самим предстоит выиграть или проиграть на Гудвудских скачках.
All the couriers, when they had done plunging about the ship and had settled their various masters in the cabins or on the deck, congregated together and began to chatter and smoke; the Hebrew gentlemen joining them and looking at the carriages.	Все курьеры, обследовав корабль и разместив своих хозяев в каютах или на палубе, собрались в кучку и начали болтать и курить. Еврейские джентльмены, присоединившись к ним, разглядывали экипажи.
There was Sir John's great carriage that would hold thirteen people; my Lord Methuselah's carriage, my Lord Bareacres' chariot, britzska, and fourgon, that anybody might pay for who liked.	Там была большая карета сэра Джона, вмещавшая тринадцать человек; экипаж милорда Мафусаила; коляска, бричка и фургон милорда Бейракрса, за которые он предоставлял платить кому угодно.
It was a wonder how my Lord got the ready money to pay for the expenses of the journey.	Изумительно, как милорд вообще добывал наличные деньги для дорожных расходов!
The Hebrew gentlemen knew how he got it.	Еврейские джентльмены знали, как он их добывал.
They knew what money his Lordship had in his pocket at that instant, and what interest he paid for it, and who gave it him.	Им было известно, сколько у его милости денег в кармане, какой он заплатил за них процент и кто дал ему их.
Finally there was a very neat, handsome travelling carriage, about which the gentlemen speculated.	Наконец был там очень чистенький, красивый дорожный экипаж, заинтересовавший курьеров.
"A qui cette voiture la?" said one gentleman-courier with a large morocco money-bag and ear-rings to another with ear-rings and a large morocco money-bag.	- A qui cette voiture la? {Чей это экипаж? (франц.).} - спросил один проводник-толмач, с большой сафьяновой сумкой через плечо и с серьгами в ушах, у другого, с серьгами в ушах и с большой сафьяновой сумкой.
"C'est a Kirsch je bense--je l'ai vu toute a l'heure--qui brenoit des sangviches dans la voiture," said the courier in a fine German French.	- C'est a Kirsch, je pense - je l'ai vu toute a l'heure -qui prenait des sangviches dans la voiture {Кирша. Кажется, я его сейчас видел - он закусывал сандвичами в экипаже (искаж. франц.).}, - отвечал тот на чистейшем германо-французском языке.
Kirsch emerging presently from the neighbourhood of the hold, where he had been bellowing instructions intermingled with polyglot oaths to the ship's men engaged in secreting the passengers' luggage, came to give an account of himself to his brother interpreters.	В это время Кирш вынырнул из трюма, где он, уснащая свою речь ругательствами на всех языках мира, громогласно командовал матросами, занятыми размещением пассажирского багажа.