Ярослав Мудрый

Правда, печенеги названы здесь не своим собственным именем (его в Скандинавии, скорее всего, вообще не знали), но именем бьярмов, жителей Биармии, загадочной земли, которую скандинавские источники помещают на самый север Восточной Европы. Эта замена вполне объяснима. Скандинавы были более или менее знакомы с этим народом, и в их эпосе именно он олицетворял дикие и необузданные, враждующие с христианами племена, какими для русских являлись печенеги. В качестве союзников «Бурицлава» (Святополка) в саге названы также «ТЮРК (надо полагать, торки или те же печенеги), какие-то «блокумены» (куманы, то есть половцы?) и «многие другие злые народы». Сообщает сага также о том, что «Бурицлав лично предводительствовал ими, что, очевидно, отдает воспоминания о другом походе Святополка на Русь - в 1019 году. Вряд ли можно принимать всерьез также утверждение составителей саги о том, что «Бурицав будто бы намеревался «отступиться от христианства и «поделить страну между этими злыми народами в случае своего конечного успеха. Святополк, несомненно, оставался христианином (вопреки домыслам отдельных историков) и, заключая союзы, как с Польшей, так и с печенегами, отнюдь не собирался уступать кому-либо принажавшие ему земли.

О нападении же кочевников на Киев скандинавская сага рассказывает следующее. Услышав о приближении войска «бьярмов», Эймун да совет «конунгу Ярицейву» собрать все имеющиеся в его распоряжении силы непосредственно в городе и не принимать открытого боя. По его же совету на городских стенах были расставлены сваленные заранее деревья, ветви которых были повернуты от города так, «чтобы нельзя было стрелять вверх в город. Еще велел он (Эймун. - А. К) выкопать большой ров возле города и ввести в него вод, а после того - наложи сверху деревья и устроить так, чтобы не было вино». В эту ловушку должны были угодить нападавшие. Автор саги вспоминает еще об одной хитрости Эймуна. «Вечером… велел Эймунд конунг женщинам выйти на городские стены со всеми своими драгоценностями и насадить на шесты толстые золотые кольца, чтобы их как нельзя лучше было видно. "Думаю я, - говорит он, - что бьярмы жадны до драгоценностей и поедут быстро и смело к городу, когда солнце будет светить на золото и на парчу, тканную золотом"… И действительно, многие «бьярмы», увидев столько богатства, потеряли бдительность и упали в ров. Однако все эти военные хитрости, скорее всего, имеют чисто литературное, фольклорное происхожение32 и вряд ли отражают реальные события русско-печенежской войны. Интереснее другое: в полном соответствии с показаниями русских источников, «Прядь об Эймуне» свидетельствует о том, что «бьярмам» (печенегам) удалось так ворваться в город.

«Начался жестокий бой, и с обеих сторон пало много народу. Там, где стоял Ярицлейв конунг, был такой сильный натиск, что враги вошли в те ворота, которые он защищал, и конунг был тяжело ранен в ногу. Много там погибло людей, раньше, чем были захвачены городские ворота… Пошел Эймунд тогда с большим отрядом (к тем воротам, которые защищал Ярицлейв. - А. К) и увидел, что бьярмы уже вошли в город. Он сразу же сильно ударил на них, и им пришлось плохо. Убили они тут много людей… Эймунд храбро бросается на них и ободряет своих людей, и никогда еще такой жестокий бой не длился так долго. И побежали из города все бьярмы, которые еще уцелели…»

Отметим важную деталь, показывающую, что в саге в описании этого сражения с «бьярмами» нашли отражение подлинные (пускай и не совсем точные) черты русской действительности того времени. Автор саги сообщает о тяжелом ранении «конунга Ярицлейва» в ногу. И хотя Ярослав был хромым с рождения и хромота его бросалась в газа задолго до киевского боя 1017 года (вспомним оскорбительное прозвище «Хромец», прозвучавшее накануне Любечекой битвы), все же очевидно, что скандинавский сказитель знал о ней. И, видимо, отыскивая приемлемое объяснение этому необычному обстоятельству (хромоте вождя), он и ввел в свое повествование эпизод с ранением князя. (Хотя, разумеется, мы не можем исключить возможность того, что Ярослав действительно получил ранение в ногу во время боя за Киев в 1017 году.)