Ярослава. Ворожея (СИ)

А пока Зарка озиралась по сторонам, подле Князя оказалась Княгиня молодая. Пригожая. С лицом, чертами тонким. С ружовым румянцем на нежных щеках, с губами вишневыми. И, видно, волос длин и пригож, раз князевым словом прячется под фатою прочной. И венец ей к лицу, только вот...

Заринка переводила взгляд с Князя великого на Княгиню, и снова...

Не пара. Совсем. И то, что телу молодому приходится опочивать в постели ветхой, Заринке показалось страшным. Гадким. Ни за алтыны, ни за другие дары какие она б не пересилила себя. И, значит, Княгиня многим умнее ее, девки простой?

А стоит вот дева прекрасная, тонкая, словно лебедушка. Взор опущен скромно. И ручкою изящной лишь поглаживает Князя своего: дескать, я здесь, милый. С тобою. Все так же преданна и любяща, аки прежде. Все так же...

Лукавый взгляд на миг приподнимается из-под ресниц - и снова в пол. Снова покорна. Нежна...

А вот колера кругом нее...

Пестрит Княгиня, увертываясь от взора шептухи. И очи долу опускает. Хороша, как ни глянь. Этакой пестроты Заринка давно не видывала. Стало быть, силы в ней девичьей не счесть, раз так светится...

А бояре вот все как один. Тоже темные, хоть и колеров много имеют. А вот и до них болячка князева добралась. И хоть не чувствуют они ее пока, а Заринка видит: дотянулась, сети грозные раскинув. Кому зиму-другую, кому с месяц осталось...

Мор? Стало быть, не он. Тот другого толку. И пахнет дурно. Этот же...

Заринка потянула носом. Нет, в Каменном Зале ароматы витали приятные, слащавые. И среди них не было ни морной гнили, ни трав, что ее отпугнуть рожденные. Значит, Камнеград жив пока...

А тот, что посохом по пальцам заринкиным прошелся, резко стукнул древком тяжелым по полу каменному, призывая бояр замолчать. Развернул свиток широкий, буквицами золочеными исписанный, и громко зачитал:

- Великий Суд Престольный, распочатый крайнего дня последнего месяца поры снега и льда...

Чтец зачитывал что-то еще, чего Заринка, видно, по своей девичьей недалекости разуметь не могла. Говорил про ее, девку простую, как про ведьму. Дескать, сам храмовник выявил в Светломесте наместницу симарглову с меткой черной, что Мор Струпный на простой люд посылала. Баял, как привезли Заринку в клети стальной в Камнеград, чтоб суд справедливый чинить, а она...

- Сбежала...

Голоса бояр прерывали повествование. А глаза... глаза с укором останавливались на ней, дочке простого сельского купца. Дескать, как посмела? И Заринка сама уж не понимала: и вправду как? Сбежала? Да и от чего? От Суда Престольного?