Ярослава. Ворожея (СИ)

Старый бог ценит добро людское. Как и тепло. Потому как Подземный Шатер столь велик, что сколько золота и света в него не снеси, а все пусто будет. Только света вот добавить надобно...

И тогда бахсы жгут огонь священный, что забирает и кровь, и дары дивные. А кольцо остается, только вот больше не светится бликом предивным. И Хан разумеет: медуница уйдет из Белограда. Как уйдет и он. Поутру. Оставив наместником верного брата.

А чародея найти надобно. Без того старый бог не пустит душу Элбарса на землю. Зароком - слово. И его Хан держать умеет.

Значит, Камнеград? Верно, так, потому как за ним - лишь Соляные Копи. А в них зло не меньшее. И если Каменный Город не раскроет секретов чародея, Аслан забудет о сыне-Тигре, передав Степь другому, Волком прозванному. А все с того, что в Копях Соляных он потеряет многим больше.

***

Каменный Зал был велик, красен и блестящ.

Прямо перед Заринкой покоился на постаменте высоком трон резной из камня красного. Да не простой, а вырезанный мастерами редкими так причудливо, что каждый завиток, каждый изгиб казался живым. А уж каменья...

Девка даже сощуриась, потому как первый утренний луч, пробившийся сквозь цветастое окно, зажег трон богатый светлячками шустрыми. И те понеслись по залу, весело подмигивая Зарке. И она бы подмигнула им в ответ, если б так не боялась.

Их со Святом привели сюда прежде всех остальных. И оставили на полу резном, подложив под колени лишь древесную дощечку. Знать, чтоб покорность боярам великим показать...

А стража замерла у стены дальней. И подле нее - тот, что спускался в подземелье. Этот был другим, не службовым. Колерами окрашен диковинными. Словно бы охряными, подобными ейным, а вот и аспидного несли в себе много.

Девке припомнилось, что нынче с утра они со Святом и не поели почти ничего - только худого свойства жидкую кашу, что растекалась по ложке дурно пахнущей жижей. Тогда она жалела о еде, а теперь вот разумела: съешь хоть кусок, ее бы вырвало от волнения.

Только она и так места себе не находила. Это ж где видано, чтоб девка простая, купеческая дочка - и в палатах княжьих?

А вот Великий Престольный Суд Заринка отчего-то разумела для себя по-другому. Помнится, отец как-то говаривал ей, что бывал на таком, когда ворье лесное судили. В голодные зимы, что спустились на Камнеград после войны. Обозы тогда грабили нещадно, люд простой со свету сводили. И если бы не грозное слово Тура Каменного, то не выжить бы в те смутные времена...