Ярость

— Нет. Я не могу этого сделать. Пока они еще нуждаются и в Сэме и во мне, что бы они не думали. Если мятежники возьмут верх, они вернутся в башни и погрязнут в прежней апатии. Это критический период. И у Сэма есть определенный план, которого я еще не знаю, но готов поручиться, что Сэм будет на высоте. Он умеет позаботиться о себе. Его реакция на мятеж, если он воспримет его серьезно, будет заключаться в том, чтобы растоптать его. Но это означает растоптать дух независимости. Мне нужно подумать, Кроувелл. Бесполезно просить вас о совете, не так ли?

Кроувелл внимательно изучал свою погасшую трубку. Он покопался в ней заскорузлым пальцем.

— Что ж, — сказал он медленно, — не думаю, чтобы вы нуждались в моем совете, мой мальчик. Вы на правильном пути. Время идет. Вокруг все проснулись. Нет, на вашем месте я предоставил бы действовать естественным силам. Как вы говорите, Сэм Рид сумеет позаботиться о себе.

— Я предоставлю ему эту возможность, — пробормотал Хейл. — Значит, вы присмотрите за этими встречами? Я знаю, они обсуждают много планов, но у них нет ничего, близкого к завершению.

— Пока они выпускают пар. Действовать начнут еще не скоро.

— Следите за ними. Я пока ничего не буду делать. Подожду. Пусть Сэм начнет первым.

И Сэм начал первым.

Как обычно, он тщательно рассчитал время, учел каждую мелочь, и его действия были великолепны. Гамбит на арене дней и ночей был исключительно эффективен. Но противник — второй невидимый игрок? Кто был он?

Харкеры? Венера? Часть самого Сэма?

Он был готов.

Пробил час. Тайная подготовка была завершена. Он сидел в своем кабинете в большой башне, предназначенной им лично для себя. В этой башне находились его главные тайны. Но не в этом кабинете. Окна выходили на море. За ними виднелся архипелаг, теперь покрытый «фарами» — небольшими поселками под защитными куполами.

Избегая взгляда Хейла, он рассматривал небольшой плоский ящик на столе. Он был похож на картинную раму. В нем находилась сирена, медленно вспыхивающая от розового к темно-красному цвету. Сэм достал из серебряной коробочки насекомое и через небольшую дверцу отдал его сирене. В воздухе разнесся слабый аромат, и донеслось резкое электрическое гудение.

— Уберите, — попросил Хейл. — Я слишком часто вдыхал этот запах! Так что же насчет Кроувелла?

Сэм отодвинул клетку с сиреной в сторону.

— Я не знал, что он работает на вас. Он один из мятежников, вот и все. Поэтому я и арестовал его вместе с остальными.

— Почему вы ничего не сказали мне? Почему ждали, пока я уеду из форта?

— Вы явились через полчаса, — отпарировал Сэм. — Мне пришлось действовать быстро. Я знаю о заговоре больше, чем вы, судя по вашим словам. Возможно, Кроувелл ваш человек, но он плохой шпион.

— Я хочу, чтобы вы его освободили.

Сэм пожал плечами:

— Конечно. Но он теперь для вас бесполезен.

— Не совсем.

— Мы могли бы поговорить по визору. Совсем не нужно было вам возвращаться.

— Я хочу, чтобы никаких ошибок не было. Кроувелл должен быть освобожден. Разное случается. Неточный приказ, неправильно понятый охранником…

— Я никогда не видел, чтобы вы о ком-нибудь так заботились. Почему вам так важен Кроувелл?

Хейл колебался. Наконец, он сказал:

— Я… верю ему.

Настала очередь Сэма помолчать. Потом он мягко сказал:

— Верите? И поверили бы с пистолетом за спиной?

Хейл кивнул.

— Может быть, когда-нибудь и я найду такого человека, — сухо сказал Сэм, — пока не нашел. Что ж, освободим Кроувелла.

— Уже наступило время суда? Вы его проведете сегодня?

— Да. Я неожиданно обнаружил большую опасность. Наши враги вооружены лучше, чем мы думали. Возможно, их поддерживают башни. Не знаю. У меня еще не было времени рассказать вам об этом. Я организовал передачу суда для башен, они включатся с минуты на минуту. Идемте. Вы поймете, в чем дело.

Но он задержался, чтобы скормить сирене еще одно насекомое. Хейл спросил с явным нетерпением:

— Где вы раздобыли ее?

— О, это трофей.

— Еще молодая. Хотите держать ее? Она вырастет…

— Я знаю.

— …И станет опасной. Это сирена, Сэм.

Сэм улыбнулся:

— Представьте ее диаметром в двадцать футов. На этой стене.

— И вы идете ей в пасть.

— Я не подвержен гипнозу, помните? И, во всяком случае, я приму меры предосторожности, когда она вырастет. Поляризованное стекло или стробоскопическое устройство, специальный фильтрующий тонометр для ее песни, приспособление для того, чтобы удерживать ее запах на безопасном уровне. Идемте же. Суд начинается.

Они вышли вместе.

Хейл спросил:

— Сколько мятежников вы задержали?

— Около семидесяти. Некоторые из них пригодятся в других местах. Других слишком опасно оставлять в живых…

Сэм неожиданно умолк. Он и так сказал слишком много.

Вначале они освободили Кроувелла, а потом отправились в помещение, где должен был проходить суд. Там были установлены ряды видеоэкранов. Всюду виднелось множество охранников. Свыше семидесяти пленников без наручников были загнаны в отгороженную часть.