Ярость Гуорры

– А откуда появилась плита? – не то чтобы я впал в историческую горячку, но давно усвоил одно правило – если важные «местные» начинают изливать душу и откровенничать, то надо осторожно поддакивать и с благодарностью слушать, ибо такой шанс может и не повториться. А я пока никуда не спешу – вся толпа пошла собирать какие-то редкости, нужные Бому. Волк отсутствует, дочка тоже, девушка рыбачит, я полностью свободен…

– Никто не знает точно, – ответила Алишана, возвращая мне опустевшую коробку из-под сладостей. – Еще есть рахат-лукум?

– Нет… но есть кедровые орешки! И соленые грибочки – хорошие, не отравленные!

– Давай!

И о чудо, беременная убийца красавица с невозмутимостью сфинкса принялась хрустеть кедровыми орешками, купленными мною по случаю. А заедала их солеными грибочками из банки, вылавливая их кончиком крайне узкого ножа с крючком на кончике – я такие в кино видел, ими при мумификации мозги из черепа выковыривали. Похоже, вкусовые пристрастия меняются у женщин не только мира реального, но и виртуального. У меня бы от такого сочетания кишки свернулись…

– Но самая правдивая легенда гласит, что клан Мертвых Песков привез ее с собой после изгнания. Плита настолько большая, что ее везли на громадной повозке, запряженной сотней одногорбых верблюдов, едва сумевших стронуть эту тяжесть с места. Я уверена, что это правда, ведь слух подтверждается исторической хроникой древнего города, известного тебе под именем Альгора.

– Что-то не поделили? Протащили плиту через город?

– Протащили плиту ИЗ города к его северным вратам. Те оказались закрыты, ибо маги Альгоры из Гильдии Магов возжелали забрать священную Руолл Агх Тогрис себе, ибо посчитали ее крайне могущественным артефактом. У северных врат грянула битва, там полегло множество воинов, счет шел на сотни. Часть Альгоры была разрушена до основания, клану удалось открыть врата, покинуть пылающие руины. Оставшиеся смельчаки прикрыли его отход и убили правившего тогда короля Альгоры, а также главу Гильдии Магов. С тех пор началась многовековая ненависть – с военными походами, нападениями на караваны, посыланием наемных убийц, небольших карательных отрядов. Орешки вкусные…

– Кушай на здоровье. Алишана, ты сказала ИЗ города? Но ведь твои родичи в него вошли, верно? Вошли через южные врата?

– Этого я не знаю. Я рассказываю тебе то, что написано в наших исторических хрониках. И рассказываю из благодарности за предупреждение о Черной Баронессе, твое молчание, а также за нахождение старой отравительницы Фелаги, убившей моего названого отца. Но хроники гласят – мы вышли из Альгоры, и это был второй шаг нашего долгого пути в северные раскаленные пустыни, ставшие нашей новой родиной.

– А откуда путь начался?

– Из города Альгоры.

– Нет, ты же сказала это второй шаг. А первый?

– Того я не ведаю.

– Ну а место? Знаешь ли ты место в городе, откуда начался второй шаг? С улицы? С площади? С дома?

– Из-под земли, – последовал крайне неожиданный ответ, заставивший меня впасть в ступор.

– Из-под земли?

– Из-под земли.

– То есть из-под Альгоры?

– Да, из-под Альгоры. В древних свитках из кожи пустынного червя нассатдула клинописным письмом указано, что клан долго шел по широкому подземному коридору, чьи стены были из красного и желтого камня, потом впереди забрезжил никогда не виданный ими прежде яркий свет, и процессия оказалась снаружи, под небесами и лучами ярких светил. Следуя словам пророчества, клан двинулся на север и вскоре уперся в северные врата, запертые прямо перед ними. Вперед ступили седовласые боевые маги и потребовали оставить священную плиту. Но, как оказалось, до этого маги Альгоры никогда не сталкивались с воинами клана и сильно недооценили моих предков. Дальше ты знаешь.

– Да, – согласился я. – Знаю. Клан пробил себе путь и ушел в далекие знойные пустыни, ставшие вам второй родиной. Ты знаешь что-нибудь еще, Алишана?

– Про обычаи моего народа? Традиции?

– Нет, про путь под землей. Хоть что-нибудь еще?

– Ничего. Кроме нескольких строчек, написанных на полях старого свитка и гласящих что-то непонятное.

– И что же они гласили?

– Хм… то было давно… Но кедровые орешки вкусны. Я попытаюсь вспомнить… Вот! По кругу лестницы Исхода шагаем мы все вверх и вверх, а нам навстречу души, души, лишь сотни душ, спешащих вниз…

– Будь так добра, Алишана, – попросил я враз занемевшими губами. – Будь так добра, повтори стишок еще раз, я бы хотел его записать.

– По кругу лестницы Исхода шагаем мы все вверх и вверх, а нам навстречу души, души, лишь сотни душ, спешащих вниз… Больше я ничего не знаю, чужеземец. Это была моя благодарность за известия и угощение. В ответ попрошу об одном – не тревожь более покой моего отца Джогли. Сейчас он не услышит твой зов и не придет. Не знаю почему, но я точно знаю это.

– Хорошо, – не стал медлить я с ответом. – Хорошо. Я не стану его тревожить.

– И уходи.

– Но у меня еще много вопросов к тебе!

– Я не стану на них отвечать. Ты ворошишь прошлое и тем самым приносишь мне боль. Уходи, чужеземец, и никогда больше здесь не появляйся.

– Последний вопрос!

– Какой?

– Какому богу вы поклоняетесь?