Ярость орла

Наша встреча состоялась в пяти милях к югу от города и в полумиле от берега, на борту хорошо оснащенного корабля, куда меня перевезли в маленькой шлюпке по серому, взбаламученному ветром морю; евнух сидел на носу, а раб, сидевший в середине, греб веслами, я же сидел на корме. Евнух все время молчал. Я приехал на берег с дюжиной всадников, которые взяли на себя заботы о Реме, пока я веду переговоры. Когда мы уже почти добрались до корабля, мне пришло в голову, что меня легко можно убить стрелой или проткнуть мечом, а потом сбросить за борт. Но я все же был уверен, что надежда еще больше нажиться поможет мне остаться в живых, по крайней мере, в данный момент. Позднее, уже стоя на палубе, я рассмотрел корабль: это было мощное и прочное судно с широкими бортами и высоким ахтерштевнем, богато украшенным резьбой в виде золотых листьев. На корме возвышалась надстройка. В движение корабль приводил один ряд весел по каждому борту и один квадратный парус, красно-синий. Два огромных темнолицых воина, одетые в белые туники, белые же сандалии и в кольчуги, вооруженные длинными кривыми мечами, которые они держали перед собой, провели меня в каюту в кормовой надстройке. Марк Аристий сидел посреди каюты за большим, искусно украшенным столом; стены были выкрашены белой краской. Позади него стояли двое чернокожих юношей, и каждый держал в руках большое перьевое опахало, чтобы его обмахивать. Говоря по правде, сегодня было не слишком тепло, но Аристий здорово потел. Еще один чернокожий, совсем юный мальчик, то и дело вытирал ему лоб. Этот купец явно был неравнодушен к чернокожим мальчикам-рабам. Мальчики были одеты в белоснежные туники и носили золотые сережки и золотые ожерелья на шее. Он сделал мне знак присесть напротив него в роскошное мягкое кресло, принесенное сюда для моего удобства. Два стражника с угрожающим видом встали позади меня, но атмосфера в каюте была скорее дружественная, нежели враждебная. Еще один чернокожий раб внес поднос с фруктами, к которым тут же жадно устремились толстые, унизанные кольцами пальцы купца. Поднос, предназначенный для меня, поставили после него, а также серебряное блюдо с серебряным кубком, в который тут же налили вина. Следом за мной в каюту вошел евнух. Он сел за маленький столик сбоку и разложил лист пергамента, готовый записывать.

– Как я понял, ты хочешь заключить со мной еще одну сделку, юный парфянин, – сказал Аристий, протягивая рабу руки, чтобы тот их вытер.

– Мне нужны кое-какие конкретные товары, которые, вероятно, трудно будет достать, – сказал я.

Аристий махнул рукой, отсылая рабов прочь.

– Трудно, но нет ничего невозможного, хотя, конечно, цена отразит усилия, необходимые для того, чтобы эти товары раздобыть.

В каюте сильно пахло благовониями, этот запах забивал мне ноздри, но, казалось, успокаивающе действовал на Аристия, который откинулся назад в кресле, прикрыл глаза и положил руки на живот.

– Мне нужны тысяча кольчужных рубах для моих конников, тысяча шлемов самого лучшего качества плюс три тысячи белых плащей.

– Это все? – спросил Аристий, не открывая глаз.

– Да.

Некоторое время он молчал, и единственное, что нарушало тишину, – поскребывание камышового стила, которым евнух записывал мои требования. Аристий глубоко вздохнул, открыл глаза и наклонился над столом, положив подбородок на большие пальцы рук. И посмотрел на меня. Глаза его выдавали возбуждение в предчувствии хорошей наживы.

– Золото у тебя есть?

Я покачал головой:

– Только серебро.

– Тогда двадцать ящиков серебряных слитков.

Я осушил кубок.

– Это целая куча серебра.

– Это мое последнее слово. Можешь соглашаться или отказаться.

Выбора не было, но меня бесило, что мне диктует условия эта гнусная бочка жира, окруженная своими мальчиками-педиками. Он внушал мне жуткое отвращение, так что чем скорее мы заключим сделку, тем быстрее я уберусь с этого плавучего борделя.

– Хорошо, я согласен, – сказал я.

Он весь засиял от удовольствия и сообщил, что товар будет доставлен в это место на берегу через два месяца.

Получив одобрение Спартака, Годарз занялся сбором необходимого серебра. Шахта, в которой теперь трудились римские стражи, те, что ранее ее охраняли, дала нам десять ящиков серебра, а остальное забрали из запасов, захваченных нами в прошлом году. Теперь войско имело достаточно оружия, и Спартак был уверен, что мы еще успеем захватить достаточно кольчуг и щитов для тех, кому их недоставало. Он не слишком беспокоился насчет того, что у нас пока не было достаточно снаряжения, чтобы в бою все когорты первого эшелона оказались вооружены не хуже противника. По вечерам было все еще прохладно, и на вершинах гор по-прежнему лежал снег, но признаки ранней весны уже виднелись повсюду. Миндальные деревья покрылись белыми цветами, а затем луга, склоны гор и долины расцвели подснежниками и фиалками.