Ящик Пандоры

Ее мать умерла до того, как отец и сестра вернулись в палату. В тот день на Салли была летняя школьная форма — белое хлопковое платье. Именно в белом мать видела ее в последний раз. Так что даже сейчас Салли склонялась к белому цвету и много носила его.

И после окончания школы дизайна Парсонса, поработав в известной нью-йоркской дизайнерской фирме и основав свою собственную компанию, Салли обнаружила, что ее притягивает красота ангельски белых комнат, красота цвета, который был на ней в день смерти ее матери.

Она хотела, чтобы мама, наблюдая за ней с небес, всегда могла увидеть и узнать ее. Она надеялась, что мама сможет простить ее за то, что началось в Катамаунт-Блафф: любовь и неприятности.

Именно там она влюбилась в Эдварда. Все начиналось медленно, но она заметила, что он стал часто появляться дома в районе обеда, когда Слоан находилась в студии Клэр или занималась йогой в салоне красоты и здоровья Абигейл Коффин в Блэк-Холле.

Он сидел за кухонным столом, наблюдая за Салли с таким восхищением в глазах. Однажды он подошел к ней и прикоснулся к тыльной стороне ее руки, когда она протянула ему образцы ткани. Сердце Салли практически остановилось.

Ее переполняли чувства, у нее никогда не было романа на стороне, она всегда была верна Дэну несмотря на то, что чувствовала себя нелюбимой. Салли не чувствовала себя такой взволнованной, такой желанной с тех пор, как родились Гвен и Чарли. Она поймала себя на том, что постоянно думала об Эдварде. Она потеряла сон, мечтая о том, что может произойти. Лежа рядом с Дэном, она практически ощущала, как Эдвард обнимает, целует, раздевает ее.

С течением времени Салли показалось, что они с Эдвардом пришли к негласному соглашению: он будет приходить домой на обед, и Салли там будет. Каждый день.

«Неприятности» во время пребывания Салли в Катамаунт-Блафф возникли в виде одного из близнецов Гриффина Чейза. Они совершенно не походили друг на друга, но поначалу она постоянно забывала, кто есть кто. Через какое-то время она поняла — Форд был наглым, Александр — сдержанным. Кроме того, Форд был тем, кто до нелепости сильно увлекся ею.

Вначале Салли считала почти милым то, как он появлялся в доме Хоуков, чтобы поплавать в их бассейне. Он полчаса ехал до Катамаунт-Блаффа из дома, где жил и присматривал за недвижимостью недалеко от границы с Род-Айлендом, вставал у бассейна, сняв рубашку и нанеся на кожу кокосовое масло, и краем глаза наблюдал за ней, прежде чем нырнуть в воду, оставив на поверхности маслянистое пятно.

Но когда он начал приходить на кухню, наливая себе напитки из холодильника и воняя кокосом, пока Салли ждала там Эдварда, она стала испытывать раздражение. Он болтал о своем мастерстве в парусном спорте, о бейсбольных успехах в колледже, о том, как девушки постоянно писали и звонили ему, о том, как они все казались ему слишком молодыми и пустыми, а ему нужна была женщина, с которой он мог бы по-настоящему поговорить.

— Женщина старше меня, — сказал он однажды. — Ты не возражаешь, если я напишу тебе? — спросил он.

— Зачем тебе это? — поинтересовалась она.

— Не знаю, просто прислать тебе что-нибудь, что на мой взгляд, тебе может понравиться. Видеоролики и все такое. — Он попытался улыбнуться. Салли видела, что он сдерживает сильные чувства. — Просто хочу общаться с тем, кто понимает.

— Форд, я не такой человек.

— Может, такого не существует, — ответил он. — Мои ровесницы не понимают. Моя мать бросила меня, а мачеха… — Его рот скривился, а глаза наполнились болью.

— Вы с Клэр не близки? — спросила Салли.

Он фыркнул, как будто в жизни не слышал ничего более абсурдного.

Салли стало его жаль, и в конце концов она дала ему свою визитку. Его мать бросила мальчиков. Это было ужасно, но Салли понимала, что тут должна быть и другая сторона истории. Дэн и Гриффин кутили по молодости вместе. Судя по тому, что рассказывал Дэн, им повезло, что многое сошло им с рук. Теперь они оба были членами клуба «Последний понедельник», но Дэн держался на расстоянии.

Однажды он сказал, что ему жаль Марго и Клэр.

— Гриффин очень суров с женщинами, — признался Дэн. — И я бы не хотел быть на месте его сыновей. Он унижает их. Надеюсь, они не станут такими, как он.

После этих слов Салли еще больше жалела Форда, то, как он пытался казаться важным, незаменимым для своего отца. Так, однажды Форд заявил, что его отец собирается стать губернатором, а он, сын, помогает ему с предвыборной кампанией.

— Да ты что, — изумилась Салли.

— Ага. В основном я занимаюсь компроматом.

— В смысле?

— Сбором компрометирующей информации о политической оппозиции. Я помогаю узнать о парне, который баллотируется против отца, тот еще социалист. У него нет ни единого шанса. Моему отцу никто не сможет помешать.

— Мой муж сказал, что он — замечательный человек, — сказала Салли.

— Да? Он рассказывает тебе о моем отце? — спросил Форд.