Мошенник жил за высоким комбинированным забором, наполовину состоящим из бетонной стенки, поверх которой протянулась литая металлическая вязь ограды с пиками на конце. Охранник, который его впустил на территорию, был одет в камуфляж и походил на одного из тех придурков, которые в американских боевиках мордуют и правых и виноватых… На углах дома Дарий увидел камеры слежения, справа у гаража притихли иномарки – два джипа с мамонтовыми бивнями… то бишь с бамперами толщиной не менее водосточных труб, маленькая спортивка горчичного цвета и сияющий баком, ободами, спицами и прочими причиндалами «харлей»…
Флориан встретил его на крыльце. Кургузый, с животиком, кривыми волосатыми ногами (в шортах), курносый, абсолютно антихаризматичный и не умеющий быть приветливым. Глаза – оловянные пуговицы от какого-то немецко-фашистского френча образца Второй мировой…
– Привет еще раз, – сказал Дарий и поднялся на крыльцо.
– Заходи, только сними кроссовки…
«Вот тебе раз, – немо возмутился художник, – ко мне входил в обуви, а меня застав… Ладно, черт с тобой, жалко только, что носки у меня что рыболовная сеть, будет, баклан, кайфовать…»
Дарий, скинув кроссовки, вошел за хозяином в дом и, как только осмотрелся, понял, что в доме живет обычная двуногая скотина, ибо ни красоты, ни порядка в жилище не было. Невыразительный сервант, какой-то кожаный или под кожу диван, стеклянный стол, который держится на бронзовой голой шлюхе, и на всем какое-то барахло – тряпки, газеты, порножурналы, рулоны туалетной бумаги, пустые пачки от сигарет и прочая второстепенность. Единственное, что было отличимым, – огромных размеров плазменный телевизор, на экране которого какая-то бледная спирохета учила, как можно заговорить, наколдовать, нашептать, чтобы удержать у юбки ебр.
Из гостиной через неширокий, пахнущий свежей краской коридор они прошли в детскую, оказавшуюся абсолютно пустой, со следами евроремонта – очень светлую и очень просторную комнату. С широким, во всю стену, окном, через которое хорошо был виден наполовину построенный кирпичный дом, как раз на том месте, где в одну огнеопасную ночь сгорели два корпуса пансионата. Позже Дарий узнает, что новострой принадлежит Флориану, и тогда в его голове все встанет на место и всяческие подозрения насчет Пандоры отпадут засохшей болячкой.
– Я думаю, – начал изложение своих планов дупутат, – что на этих противоположных стенах должны быть сказочные сюжеты, чтобы душа ребенка, смотревшего на них, наполнялась радостью и восторгом…
– Прекрасно, – с готовностью поддакнул Дарий. – Но сюжеты каких сказок пожелаете… Латышских, эстонских, датских, а может, русских про печку-самоходку или…
– Русский дух здесь исключается, нужно что-то западноевропейское, например, «Алиса в Стране чудес» или последняя… ну, Поттер… Тоттер, ты же, черт побери, художник, должен знать о литературных новинках…
– Нет, это вы должны знать, – Дарий нажал на слово «вы», поскольку тыканье Флорика его бесило. – Мое дело выполнить заяву заказчика, а дело заказчика – ясно и недвусмысленно определиться в тематике и…
– Я тебе плачу, вот ты и придумывай тематику и реализуй ее в наилучшем виде.
– Ну, допустим, ты мне пока не заплатил ни сантима, – Дарий в отместку тоже перешел на «ты», что, видимо, не осталось незамеченным. У Флорика побелели скулы и тонкие губы сжались в земляного червя.
– Я думаю, это не очень большая работа и ты с ней за пару дней справишься… Тем более, далеко ездить тебе не надо, лишь перейти улицу. Ладно, говори цену…
Дарий подошел к стене, провел по ней ладонью. Испросил подтверждения:
– Водоэмульсионка? Это замечательно, хорошая грунтовка.