Ящик Пандоры

«…Всё началось 12 марта 1933 года. Весна была ранней. В Берлине уличные торговки уже продавали цветы. Возле штаба полка я повстречал своего старого друга, Филиппа фон Лигенброка. Слово за слово, на вечер была назначена встреча на бульваре Унтер-ден-Линден, возле Бранденбургских ворот. Естественно потом мы собирались заглянуть в небольшой ресторанчик напротив Цейхгауза выпить французского вина. Филипп был необычно загадочен и многословен. Во всех его словах и действиях проглядывало что-то загадочное. Я давно знаю Лигенброка, и это не свойственное для него поведение. Потомственный офицер раньше всегда был аккуратен и немногословен. Но сейчас его буквально распирало, он болтал без умолку обо всём. Я слушал его и терялся в догадках…»

От чтения меня оторвало появление Феликса. Я передала ему листки.

– Интересно. Сколько ему лет было? – спросил он, – Бабушка писала, что он выглядел её ровесником. Но здесь пишет человек явно старше.

– А может, это разные люди?

– Какие разные? – непонимающе воззрился на меня Фелька.

– Ну, понимаешь, я просмотрела тетради и подумала, что это два разных дневника, принадлежавших двум разным людям. Почерка разные.

– А я порылся в Интернете, пытался выяснить, что это за эмблема – единорог.

– И как успехи?

– Никак. Знаешь, сколько обществ, организаций и просто семейств использует единорога как эмблему, или герб?

– Чуть больше, чем до фига.

– Вот именно.

– Секретничаете? – в комнату вторглась Марго.

– Это не то, что ты подумала! – несколько наигранно произнёс Феликс.

– Да я вообще не про то подумала. – в тон ему ответствовала Марго, – Вы тут химичите что-то у всех за спиной. Пытаетесь играть в сыщиков, а за что взяться – не знаете. Поэтому хватаетесь за всё сразу.

Мы с Феликсом переглянулись. Маргошка оказалась умнее, чем выглядела.

– А ты сама-то знаешь?

– Для начала – что мы ищем? Бабушкин «Ящик Пандоры»? Или тех, кто мог его утащить?

– А какая разница? – спросила я.

– Большая. – резонно ответила Марго, – Вы тут про какую-то эмблему с единорогом говорили?

– Ну, было.

– Можно взглянуть?

Феликс подал ей конверт.

– Ты знаешь, что это? – спросил он.

– Нет, но можно попытаться найти. Идеальных преступлений, на самом деле, не бывает. Преступники вольно, или невольно, всегда оставляют массу следов и улик.

– Марго, а ты в уголовке, часом не работала? – не удержалась я от подначки.

– Нет. Но у меня было множество знакомых оперов. Так получилось в жизни. – кратко ответила Марго. Маргоша у нас вообще-то дама скрытная и в свою прошлую жизнь не посвящала никого, даже Стаса.

Маргоша долго разглядывала печать сначала просто невооружённым глазом, подойдя к окну, потом взяла лупу.

– Феликс уже рылся в сети, пытался узнать, что это за герб.

– А что он делал? Набирал в поисковике «Единорог»? – спросила Марго.

– Ну да. – кивнул тот.

– Неправильно. Я же говорю – вы просто не знаете, за что хвататься, поэтому хватаетесь за всё подряд. Версии у вас есть?

– Это письмо может быть связано с похитителями ящика. – сказала я и поняла, что сморозила глупость. Так называемая «версия» не выдерживала никакой критики.

– Может быть, а может нет. – фыркнула Марго, – Как говаривал мой братец – «вроде, Володя, а похож на Игорька». Ладно. Сделаем вот что – сейчас я отсканирую эту печатку, потом попытаюсь увеличить изображение, мы загоним его в программу компьютера и попытаемся найти похожие изображения в сети.

Так мы и сделали.

Единорог оказался весьма древним символом. Причём изображали его не обязательно в виде коня с рогом во лбу. Были известны изображения единорога в виде козла, оленя и даже рыбы. Родиной мифического существа считалась Индия, оттуда символ проник в Вавилон, Китай и античную Европу.