Ящик Пандоры

Он говорит с таким подъемом, как будто только что узнал радостную весть. Он выводит на экран бюст греческого философа Платона.

– Сегодня, на нашем третьем уроке, я хочу рассказать вам об Атлантиде. Миф это или реальность?

Рене Толедано прибегает к текстам других культур – кельтской, китайской, индийской, корейской, японской, майя. По его словам, все эти народы сходились в том, что некогда существовала великая цивилизация, впоследствии исчезнувшая, вдохновившая все другие.

В глубине класса поднимает руку высокий широкоплечий парень с прыщавым лицом.

– Но, мсье, весь мир знает, что это не более чем легенда. Атлантиды не существовало.

Рене подходит к нему.

– Знаете, доказательств существования Атлантиды нет, как не доказано и обратное.

– Все знают, что… – пытается возразить ученик.

Что ему надо? Чего он нарывается?

– Никто ничего в точности не знает. Вряд ли и у вас есть доступ к исчерпывающей информации на эту тему.

– Серьезные историки утверждают, что…

– «Серьезные» историки тоже не располагают точными сведениями на эту тему. Поэтому они выбирают позицию и защищают ее, ничего не перепроверяя. В отсутствие источников они держатся за то, к чему привыкли, – за тексты других историков, знавших не больше. Разве так должна развиваться мысль?

Слепые пастыри гонят стадо только по известным им тропам, бараны же считают эти тропы единственно верными.

Ученик не сдается. Упрямо он гнет свое:

– Все-таки Атлантида – это миф. Такой же как зубная фея, Санта-Клаус, дьявол, сирены… Никто не сумел доказать, что…

Чего он добивается? Важничает перед девчонками? Не отстает, потому что уверен, что по этой теме я ничего не могу утверждать?

– Встаньте.

Как он и подозревал, парень на несколько сантиметров выше его.

– Как вас зовут?

– Филипп.

Весь класс замирает в ожидании. Ученик смелеет:

– Мой отец говорит, что все ваши рассказы о римлянах и греках – глупости. Вы злоупотребляете своим положением преподавателя и говорите вещи, которых нет в программе и которые неверны.

У Рене опять дергается глаз.

Держи себя в руках. Не давай проснуться сидящему в тебе Ипполиту. Это просто ученик, он тебя провоцирует.

– Садитесь, Филипп.

Но тот не садится, на его лице наглая ухмылка.

– Что, если я откажусь? Что, если я больше не желаю слушать ложные утверждения?

Рене хватает его за запястье и выворачивает. Ученик, кривясь от боли, вынужден сесть. Класс возмущенно шумит, Рене отпускает руку Филиппа.

Что на меня нашло? Это Ипполит. Ипполит сидит во мне и показывает норов. Я не смог его сдержать. Он вылезает, когда мне страшно. До чего он дойдет, если дать ему волю?

Не уступать. Быстро взять ситуацию под контроль, иначе будет плохо.

– Тишина в классе!

Боже, я уже не понимаю, что происходит. Не Атлантида же их так взбудоражила.

Ученик зло смотрит на него, растирая себе руку. Он напуган, но одновременно рад, что вынудил его сорваться.

Единственный способ удержать в узде Ипполита – дать высказаться Гебу. Чудовище не прогнать, но его можно усмирить мудростью.

И тогда учитель истории поступает неожиданным образом: он кладет ладонь Филиппу на грудь, чтобы почувствовать биение его сердца. У него ощущение, что он добрался до его души.

Вспышка света. Поток информации.

Мы водили знакомство в прежней жизни. Мы враждовали. Он не прочь опять со мной сцепиться.

Если я его ударю, победа будет за мной, но так я все потеряю.

Парень отшатывается, как будто чувствует, что учитель заглянул ему в душу.

– Вы что, мсье? Вы гей?

Рене Толедано возвращается на свое место под ропот класса. «Видал? Он дотронулся до его груди!»

– Итак, на чем мы остановились? На Атлантиде. Существовала она или нет? Как видите, это чувствительная тема.

И он как ни в чем не бывало продолжает урок. Филипп, не зная, как быть, пожимает плечами и отказывается что-либо записывать о цивилизации, якобы предшествовавшей всем остальным.

29.

В обеденный перерыв Рене Толедано вызывают к директору Пинелю.

Над директорским креслом развешаны фотографии, на которых он жмет руку разным министрам образования и другим чиновникам.

На самой большой фотографии, с подписью в углу, он красуется в обществе самого Джонни Холлидея.