Ящик Пандоры

– И что если ты откажешься мне помогать, то персонаж твоего сна будет разочарован?

– Допустим.

– И наоборот, если ты согласишься мне помочь, то персонаж твоего сна будет в восторге?

– Да.

– Значит, в твоих же интересах, чтобы персонаж твоего сна не грустил, а радовался. Тем более что тебе это ничего не стоит, ты ничего не потеряешь. Значит, ты согласен, Ипполит?

– Ну… раз мне все равно нечего делать… Почему бы и нет, мсье Толедано.

– Называй меня Рене.

– Хорошо, Рене.

Уф, нелегко же было уговорить эту субличность.

– Что мне делать, Рене? – спрашивает солдат.

– Войди в меня. Завладей моими руками, моим сознанием, но действуй, пуская в ход свои рефлексы, свою реакцию, талант человека, умеющего использовать силу. Мне надо побыстрее отсюда выйти, иначе мое сознание повредится и мы больше не сможем общаться.

И Ипполит Пелисье, верящий, что видит сон в окопе Первой мировой войны, начинает действовать в неведомом мире, считая себя человеком будущего, запертым в психиатрической лечебнице.

56.

Санитар, принесший на подносе обед, схвачен за горло и сбит с ног. Не успев спохватиться, он оказывается на полу, он лишен сознания умелым ударом ребром ладони по затылку. Оценив ситуацию, Рене-Ипполит связывает его и выбегает в коридор.

Все происходящее в этом секторе снимается на камеру. Он крадется вдоль стены к двери. Она накрепко заперта. Надо искать другой выход.

Темные безлюдные коридоры ведут в другие такие же. Этот лабиринт напоминает Рене-Ипполиту подземные ходы, где он бывал, когда участвовал в диверсиях за линией фронта.

Рене кажется, что его тело – машина, руль которой он уступил другому.

Это шизофренический опыт, два сознания в одном теле. Только так можно помешать доктору Шобу полностью разрушить мой мозг.

Фирун умеет управлять болью, Ипполит – боем.

Солдат Первой мировой действует стремительно и эффективно. Он умеет бесшумно двигаться, верно оценивает опасности, быстро анализирует все окружающее, от пола до потолка. Рене слышит вопли.

Палач снова за работой.

Он торопится туда, откуда несутся крики. Через иллюминатор в двери он видит связанную ремнями женщину, которая, как он сам накануне, подвергается электротерапии.

Судя по всему, ей очень больно. Шоб и двое санитаров сидят перед экранами. Давая своим подручным указание за указанием, он гладит пациентке волосы, лицо, переходит к груди. Женщина при каждом разряде изгибается от боли. Шоб наблюдает за ней, как за подопытным животным. Его коллеги, такие же садисты, как он, прилипли к мониторам.

– Что они делают? – спрашивает Ипполит.

Рене некогда объяснять.

– Действуем! – командует дух учителя истории духу солдата.

Рене-Ипполит приоткрывает дверь, просовывает в щель руку и тушит свет. Бросившегося на него санитара он без труда швыряет на пол. Преимущества Рене-Ипполита – темнота и эффект неожиданности.

Его пытается обхватить сзади второй санитар, но диверсант бьет его локтем в печень и заставляет скорчиться с гримасой боли.

С санитарами он справился, но чувствует острую боль в области пупка и с опозданием понимает, что подскочивший со спины доктор Шоб ткнул его скальпелем. Как это ни больно, он твердо знает, что пострадали только мышцы и жировая прослойка.

Вырвав из живота скальпель, Рене-Ипполит оглядывается. Теперь удар скальпелем предназначен Шобу, но тот успевает отскочить и включить оглушительную сирену. Темное помещение озаряется мигающим красным светом тревожной лампы.

Психиатр с белым чубом хочет выскользнуть в дверь, но напавший не дает. Тогда Шоб вооружается другим скальпелем. Теперь они стоят лицом к лицу, готовые к дуэли на мини-мечах.

Учитывая разницу в росте, победителем должен остаться более рослый, но пришедший в чувство санитар спешит на выручку к своему шефу, и численный перевес оказывается на стороне противника. Рене-Ипполит режет кожаные ремни, и молодая женщина срывается с кресла. Выплюнув кляп, она с яростным криком кидается на доктора Шоба. Равенство сил восстановлено.

Санитар атакует. Рене-Ипполит наклоняется, хватает его за правую ногу, бодает головой в грудь, опрокидывает, бьет по горлу. Он знает, что медлить нельзя, так как с пола встает второй санитар.

Завязывается рукопашная, точь-в-точь как та, которую Рене пережил при первой регрессии, на Дамской дороге, когда схватился с немецким солдатом. Детина-санитар сидит на нем верхом и норовит ткнуть его в глаз скальпелем. Одной рукой Ипполит отводит от лица скальпель, другой пытается душить противника, но у того слишком толстая шея, на нее не удается надавить достаточно сильно, чтобы вывести его из строя. Вспомнив в подробностях схватку на дороге Дам, Рене решает действовать иначе.

Ум – способность не совершать дважды одну ошибку.

Он пихает санитара коленом в пах, и тот обмякает. Рене сразу проводит апперкот ему в подбородок.