Iassa

Ты же понимаешь, что это есть грубая компиляция из всего, что попало под руку. Сказка про Сречу, завязывающую узелки на нити судьбы, про то, что все человеческие судьбы лежат на каких-то мифических весах. И уверенность в том, что для равновесия нужно приносить жертвы – как белым богам, так и чёрным.

Ещё раз – в учении Галицкой было рациональное зерно, но в целом оно было сумбурно и не до конца продумано. У неё были способности организатора, и мне это было тоже довольно интересно. Я её изучал, и сейчас в этом тебе признаюсь, но не потому, что хочу выставить себя в более выгодном свете.

Честно говоря, никому не пожелал бы роль неслучайного свидетеля преступления. Получается, я даже способствовал ему. Но помешать я не мог – я мог только попытаться исправить последствия. Насколько мне это удалось – судить будут другие.

Возможно, логика моего поведения покажется совершенно варварской. Но вся история очень много доказала в целом и была полезна в некоторых отношениях.

Мое пребывание в стране невозможно, но знай, что я по-прежнему к тебе отношусь с теплотой,

Искренне, Антон.

Глава 18

…Следуя каким-то непонятным законам абсурда, ко мне начал возвращаться оптимизм. Что стоит оптимизм, когда у человека все хорошо? Да ничего – копейку. А вот когда все отвратительно? Когда жизнь выбрасывает запретительные знаки, а ты летишь на полной скорости и не можешь нажать на тормоза? Когда люди начинают обозначать свои намерения, словно усталые артисты после спектакля, где играли ангелов, а теперь несвязно паясничают за рюмкой вина, и ты понимаешь, что это просто чудовища?

Одна комедийная актриса на вопрос о необходимости оптимизма ответила просто – оптимизм нужен, чтобы не было сквозняков в жизни. Сквозняки – это нехорошо, это хлюпанье носов и хлопанье дверей.

Моя борьба ничего не стоит – вот что я поняла совершенно отчётливо. Или я понимала это раньше, но не хотела соглашаться. Мой сын подчинился машинисту паровоза, который увозил его в непонятные дали. На каждом полустанке стояла я и махала красными флажками, но пассажира, занятого своей целью, не могут привлечь со свистом проносящиеся фигуры за окном.

А если бы я не подавала знаки и не делала ничего, чтобы остановить поезд и дать сойти хотя бы одному пассажиру?

Все было бы точно так же.

Получается, что в жизни Серёжи был смысл, которым он руководствовался, даже совершая преступление. И я думала, что в моей жизни был смысл – вернуть назад человека, для которого я стала препятствием. Может ли один человек попытаться спасти мир от безумия?

Вскоре меня выписали. Я приняла для себя противоестественное материнским чувствам решение – ничего не делать для защиты Серёжи в суде. В результате долгого горения любовь превратилась в холодный пепел. С точки зрения физики – естественный процесс.

Юрка встретил меня со своим всегдашним энтузиазмом, сразу завалил работой, чтобы я не скучала.

Скучать не пришлось. Как выяснилось, Отс, с которым мы познакомились в августе, всё это время тщательно подготавливал совместный проект. И мне предстояла длительная командировка. Что ж, разберутся сами, без меня. Суды и прочие хождения по мукам – это уже скучно.

Я зарылась в интернетную паутину, чтобы иметь представление о жизни, в которую мне предстоит окунуться. Мне стало недоставать кипения, бурления, быстрого ритма жизни.

С другой стороны, философствования перестали быть необходимым атрибутом интеллектуальной жизни. А бесконечные разговоры в среде так называемой интеллигенции о том, что их таланты не оценены по достоинству, несмотря на то, что они остались единственным оплотом просветительства и культуры – просто смешны. Из любого творчества можно и нужно делать деньги.

Модельный бизнес – тоже творчество, в сочетании с искусством себя преподать. «Бедные» художники в джинсах с отвисшими коленками и протёртыми до дыр свитерами просто не умеют жить, не умеют встраиваться в новые экономические условия, когда деньги нужно не попрошайничать, а зарабатывать.