Ястреб

Его единственной надеждой в данный момент был старый скиф. Надо было придумать только, как сделать его пригодным к путешествию по морю. Но у Эрика оставалось совсем мало времени — уже почти стемнело.

— Мне понадобится твоя помощь, — обратился он к Мег.

Она с готовностью улыбнулась:

— Только скажи, что нужно делать.

Эрик объяснил, что ему нужно, и Мег вернулась на ферму за помощью и материалами.

— Что я могу сделать? — спросила Элли.

Он обернулся и увидел, что она вопросительно смотрит на него и вид у нее очень решительный. Ему хотелось только одного: запереть ее где-нибудь в безопасном месте подальше отсюда — предпочтительно в высокой неприступной башне — и не выпускать, пока все не закончится. Но он подозревал, что она бы на это не согласилась, даже если бы это было возможно.

— Ты не заметила, случайно, какой-нибудь высокой башни поблизости?

Элли дерзко взглянула на него:

— Тебе не удастся так легко от меня избавиться.

Он в этом не сомневался.

— Ты сможешь помогать Мег, когда она вернется. Ты сумеешь разжечь костер?

— Думаю, да_; — сказала она, кивнув.

— Хорошо. — Его мокрая одежда не имела значения, но он хотел, чтобы ей было тепло и сухо. — Поищи, может, найдешь какой-нибудь еды.

Она упрямо сжала губы, словно поняла, что он задумал.

— Я не хочу есть.

— Я хочу! — отрезал он. — И я еще больше проголодаюсь к наступлению ночи. От тебя будет мало толку, если ты ослабеешь от недоедания.

Их ожидала долгая ночь впереди.

Эрик отвел Элли в дом Мег и сказал, что скоро вернется.

— Куда ты идешь?

— Посмотреть, нельзя ли использовать что-нибудь из пещеры. А потом надо будет построить судно.

Элли широко раскрыла глаза:

— Не надеешься же ты ускользнуть от английского флота на этой груде старых досок?

Эрик усмехнулся:

— Не только надеюсь. — Он быстро поцеловал ее в губы. — Я вернусь. Будь готова к отъезду.

Элли никогда в жизни не видела ничего подобного. Работая с дьявольским упорством и целеустремленностью, Эрик за несколько часов подготовил маленький скиф, соорудив из трех ветвей мачту, руль из нескольких старых досок и парус из льняных простыней. Боевой топор, сразивший больше врагов на поле боя, чем ей хотелось бы знать, превратился в его руках в тонко заточенный инструмент искусного кораблестроителя.

Она стояла на берегу, согревшаяся и накормленная, закутанная в несколько пледов и толстую меховую накидку, любуясь произведением его рук, пока делались последние приготовления к отплытию.

Хотя и не такой прочный и устойчивый, как его корабль-ястреб, скиф определенно выглядел более внушительно, чем в последний раз, когда она его видела. Эрик укрепил изношенные доски крепкими планками, заделал щели. Одну или две доски полностью заменил. Больше не стал, потому что дерево не было высушено. Затем корпус лодки промазал липким черным веществом, как он объяснил, для водонепроницаемости.

Мачта из неотесанных ветвей выглядела не слишком солидно, но неплохо справлялась со своей ролью, как и руль, прилаженный сзади. Парус смастерили из двух простыней, которые они с Мег сшили вместе. Затем старый рыбак промазал его каким-то прогорклым, отвратительно пахнущим животным жиром.

Эрик закончил укладывать припасы, которые ему дала Мег — несколько одеял, еду, воду и эль, — в маленький сундучок, который он прикрепил к корпусу, чтобы Элли могла сидеть, он подошел к ней.

— Корабль вас ждет, миледи, — сказал он, картинно взмахнув рукой.

Элли покачала головой и искоса взглянула на него:

— Есть что-нибудь, чего ты не умеешь делать?

— Нет, насколько я знаю, — с усмешкой сказал он. — Но я уверен, что ты первая мне скажешь, если что-то обнаружишь.

Элли рассмеялась:

— Вряд ли ты дождешься этого.

Еще раз взглянув на старенький скиф, превращенный во вполне пригодное к плаванию по морю судно, Элли покачала головой и сказала:

— Почему у меня создалось впечатление, что ты никогда не сдаешься?

— Это у нас в крови. Я горец. Наш девиз — «Умри, но не сдавайся».

Дрожь, охватившая ее при этом, не имела никакого отношения к ледяному туману, сгущавшемуся вокруг них.

Не замечая ее реакции, Эрик улыбнулся, словно что-то забавное внезапно пришло ему на ум.

— Что такое?

— Я только что вспомнил одного паука, за которым наблюдал недавно в пещере.

Элли брезгливо поморщилась:

— Ты находишь пауков забавными? Напомни мне в свое время познакомить тебя с моим братом Эдмондом. Он любит подкладывать их в постель нашей маленькой сестренки.

Эрик рассмеялся:

— Не забавными, а искусными. Этот маленький паук вдохновил короля.

Он рассказал ей историю о пауке Брюса. О том, как в самый тяжелый момент отчаяния и безнадежности, когда Брюс уже готов был опустить руки, в непоколебимом упорстве паука, ухитрившегося, в конце концов, все же сплести свою паутину, он увидел для себя счастливое предзнаменование, вдохновившее его на длительную борьбу.

— Это замечательная история, — сказала Элли. — Если Брюс победит, я думаю, многие поколения нянь будут использовать ее, чтобы вдохновлять своих подопечных. — Но потом, вспомнив о его склонности к сочинительству, она посмотрела на Эрика с подозрением: — Хотелось бы знать, насколько она правдива.