Ястребиная бухта, или Приключения Вероники

- Ничего. Ты сказал ого, и я говорю ого. А если бы вместо нее – мужик какой? Какой-нибудь там Токай?

- Убил бы, - согласился Фотий.

- Господи, да что ж мы собрались два убивца, - расстроилась Ника, - прям наперегонки, кто первый. И Пашка, значит, будет носить тебе передачи.

- Будет, - мрачно посулил Фотий, - вырос уже, справится. Иди ко мне. Иди, иди сюда, моя Вероника-Ника. И никогда меня…

- Не буду. Не буду я тебя обманывать, я тебя боюсь.

Глава 4

Среди ночи Нике приснилось, что они с Ласочкой сидят за столиком в каком-то до безобразия шикарном ресторане, смеются, поглядывая по сторонам. По голой спине, обрамленной тонким шелком вечернего платья, ползают мужские взгляды, как толстые ленивые мухи. Щекотно и немного противно, но – приятно. Ласочка поднимает бокал, колышется вязкая темная жидкость, пахнущая горячей степной травой и перебродившим черным виноградом. Щурит серые глаза и, поводя белыми антеннами усов, морщит розовый носик, а ушки треугольно сторожат шум и далекий смех. Рука с алым маникюром превращается в маленькую лапку, но коготки, обхватившие стеклянную ножку, остаются угрожающе красными, будто они в крови.

Ника с щекочущим отвращением опускает глаза и пытается зажмуриться, боясь посмотреть на свою руку. Вдруг и она превращается в зверя, вдруг, ответно салютуя бокалом, она соглашается на это. Но глаза не желают закрываться, рука поднимается все ближе к линии взгляда.

И такой ужас скорого неумолимого будущего заполняет ее сердце, что она сжимается, подтягивая колени, и просыпается, чувствуя, как под стиснутыми кулаками грохочет сердце.

В теплой маленькой спальне тихо, только мерно дышит спящий рядом Фотий. Ника лежит, наслаждаясь тем, как невероятное облегчение замещает ужас, выталкивая его из просыпающегося сознания. Но что-то мешает, что-то еле слышное, тихое. Чего не должно быть. Что-то из сна…

Еще не проснувшись до конца, она медленно разжимает кулаки, поднимает руки в темный воздух полный рассеянного света. - Человеческие руки. Никаких когтей. Пальцы с коротко остриженными ногтями.

Еле слышно выдыхает. Но помеха не уходит.

Приподняв голову над подушкой, Ника чутко вслушивается в тихие звуки, что казалось ей – вынулись из сна, протащились шелковой лентой, зацепившись, и должны бы растаять, но вот она не спит, а они продолжаются.

Продолжаются? …Тихий говор. Смех. Тишина, наполненная тонким ночным ветром, что тянется за двойными стеклами. И снова тихие голоса.

Хмурясь, Ника осторожно села и отодвинулась от Фотия, чтоб не разбудить. Но слишком далеко, плохо слышно. Может быть, в кухне? Может быть, Пашка ушел туда из третьей маленькой комнаты, которую они называют «холодной», сидит и пьет горячий чай, а Ласочка тоже пристроилась у теплой печки, и болтает, отчаянно строя глазки?

Ника спустила ноги и нашарила тапки. Подумала, да, я проснулась и хочу в туалет, нельзя что ли. А они там пусть сидят себе.

В коридоре было тихо. И из кухни не пробивался свет, белела приоткрытая дверь, с черной полосой вдоль косяка.

Ника прошла к ванной, заперлась, оглядывая лохматую голову и блестящие глаза в квадратном зеркале над раковиной. Вздохнув и кутая руки в расстегнутых манжетах теплой рубашки, честно села на унитаз и задумчиво посидела просто так. Вышла, и еще постояв в тихом коридоре, снова ушла в спальню, думая – все же это сон. Все спят в маленьком доме. И Пашка набегался сегодня, сорвался в Багрово из Южноморска, а это как-никак часов пять тащиться с пересадками, там ждали с отцом, а после ехали по буеракам и проселкам в бухту. Бережно прикрывая дверь, она вдруг придержала ее рукой, оставив узкую щель. Коридор осветился, послышались тихие шаги. Мимо Никиных глаз мелькнула полуголая фигура – смутный загар на отставленном локте и мускулистом плече. Щелкнул выключатель в ванной.

Застыв перед узкой щелочкой, Ника ждала, не чувствуя, как лицо стягивается в страдальческую гримасу. Послышался шум воды и Пашка прошел обратно, не задержался у двери в холодную комнату. Там, дальше, где светила из гостиной неяркая лампа, его встретил тихий насмешливый возглас. Ника подумала, сейчас он войдет, двери закроются, можно будет лечь и снова уговорить себя, что ей это приснилось. Но смутный свет в коридоре стемнился, тихие легкие шаги замедлились у ее укрытия. Белые пальцы с красными ногтями легли на край двери, толкая ее внутрь. Ника отступила на шаг, глядя исподлобья. А голая Ласочка, светясь белым телом, улыбнулась, подмигнув, вытянула губы, посылая воздушный поцелуй. И исчезла, пройдя в ванную, так же как Пашка несколькими минутами раньше.