Явная угроза

Лавируя между обломками рушащегося потолка, я подхватил Хеллфиша и устремился к единственному свободному коридору, который вел к логову Ядра Чумного мора. Деспот уже ушел вперед, прыгая от тени к тени.

Тоннель то расширялся, то сужался так, что приходилось продираться, а иногда и ползти, волоча за собой оборотня. Я спешил, рвался вперед изо всех сил, чувствуя, что время, отпущенное на Чумной мор, заканчивается, истекают последние минуты, а меня ждут другие испытания, и сегодняшний день — лишь начало чего-то такого, что может обрушить весь мир. Оба мира…

Коридор выплюнул меня в просторную темную пещеру, где даже воздух был плотным, а в середине матово блестело озеро с чумной субстанцией. Сориентировавшись, я понял, что нахожусь в противоположной стороне от портала, через который попадал сюда раньше.

Мельчайшие частицы Чумной пыли, мерцая, витали в воздухе, ею здесь было пронизано все, но каким-то внутренним чутьем, наверное, оставшимся с тех времен, когда и сам был нежитью, я знал, что эта материя для нас безвредна: она неактивна — то ли еще, то ли уже. Но от частиц шло мерцание, и именно оно давало то, что только в великом ничто можно было назвать светом. Без Ночного зрения я бы не рассмотрел своей руки.

Ядра нигде не было видно, а до чумного озерца, куда нужно залить Умноженную эссенцию жизни, рукой подать — метров сто, секунда в Ясности. Неужели так просто?

Устремившись к водоему, я резко остановился. Сердце колотилось, разрывая грудную клетку, я страшно боялся ошибиться, поверив, что так легко достигну цели. Вспомнилась поговорка про бесплатный сыр. Скифоловка, штучный экземпляр, сделана Ядром.

Я вышел из Ясности, сбросил Хеллфиша, который тут же упал на четвереньки и попытался опустошить и без того ничем не заполненный желудок.

— Рогатый, — окликнул я соратника. — Чуешь кого-нибудь?

— Ни единой живой души, — тихо прогудел Деспот, проявившись из сумрака. — Но вряд ли у Ядра есть душа, да и живым его не назовешь.

Посмотрев на снайпера, который уже поднимался, я напомнил:

— Хелл, один патрон с Кровью у тебя бракованный. Поэтому заряди сразу два ружья и будь готов без команды выстрелить в Ядро, как только увидишь его.

— Сделаю, — кивнул он и сразу же занялся подготовкой, ворча: — А вообще, после всего пережитого вместе с тобой пора бы подумать о том, чтобы принять меня…

Не дослушав, я снова убыстрился и устремился к водоему. Влетая в пещеру, я все еще слышал отдаленный и растянутый в гул грохот камнепада, но сейчас все звуки будто отрезало. Наши голоса не давали эха, а не договоривший Хеллфиш беззвучно открыл рот.

Чумной водоем, на дне которого я когда-то терял Хладнокровие карателя, где Бегемот жил в виде капли протоплазмы и обнаружил каналы, связывающие Чумной мор с Бездной, источал тепло, причем такое приятное, обволакивающее, что в него хотелось окунуться с головой, как дождливым осенним вечером в горячую ванну. Водоем так манил, что мысли о цели поблекли, казалось, что, нырнув в него, я обрету покой и защиту.

Сто метров, восемьдесят, шестьдесят…

Мне не верилось, что я так просто добьюсь своей цели. Подавляя навязанные мысли об уюте, что я обрету в водоеме, и все еще ожидая подвоха, последние метры я летел осторожно, прощупывая пространство перед собой, боясь, что наткнусь на смертельную преграду вроде Сферы бесконечности Ктулху, незримый силовой купол или мегамощную Чумную ауру, которая прикончит меня с одного касания. Летел, доставая хрустальный флакон с эссенцией…

В полете я не сводил глаз с матовой застывшей поверхности, ничего вокруг не замечая. Оставалось метров сорок, когда я услышал низкий, едва слышимый гул, блеск озера исчез — обзор мгновенно загородило что-то, поглощающее свет. Секунду — мою, ускоренную, — я осознавал, что возникло на пути, а в следующее мгновение уже летел кувырком назад, выбитый из убыстрения.

Чумная аура одним тиком снесла мне почти весь объем жизни, я выжил только благодаря Неуязвимости Спящих. Потому без третьего храма соваться сюда было бессмысленно: аура наносила урон в процентах от объема жизни. Не помогли бы мне ни накрученные характеристики, ни Устойчивость и ее Пути. Только Неуязвимость защитила, сократив урон на 60 %. Остальное размазалось бы по согруппникам, но из-за Пути пожертвования все равно вернулось ко мне, правда, в усеченном виде, и этот урон уже был приглушен Устойчивостью.

Выбитый из Ясности, я услышал звуки без искажения. Низкий гул оказался шагами, во мгле пещеры двигалось что-то огромное, зловещее. Бум! Бум! От каждого шага, казалось, вибрировало пространство.