Язва на полставки

— Можно. Сложно, но можно. Но мало кто уходит. Одни боятся последствий, других держит алчность. Слишком большие деньги на кону. Привыкнув жить на широкую ногу, мало кому хочется терять такой доход.

— И что у тебя: страх или алчность?

— Всего понемногу.

— Но ты сам сказал: сложно, но можно. Значит, деньги для тебя дороже чувств? — хмуро подпираю руки в бока, включая злобную училку. Была б линейка, хрякнула бы его по темечку. — Тогда и правда лучше оставь Кристину в покое и дальше Кощеем чахни над своим златом. Пускай оно тебя ублажает и ужины готовит. Но потом не удивляйся, что с таким подходом тебе будут попадаться исключительно меркантильные Леси и иже с ними. Другого твоя позиция всё равно недостойна.

Перелезаю через кряхтящего брата, попутно отдавливая ему всё, что можно в теории и на практике, и решительно собираюсь уходить. Пускай посидит в одиночестве, подумает. А то опять поругаемся.

Уже когда переступаю порог своей гостиной-комнаты, слышу Данино унылое:

— Она ж меня даже слушать не захочет теперь.

Возвращаюсь. Беспощадная и готовая морально добивать не только лежачих, но и раненных. Нужно же как-то отомстить. В конце концов, именно я их столкнула.

— А тебе это точно надо?

— Разумеется. Я хочу поговорить.

— Поговорить? Губёшки распускать без дела не будешь?

— Это ты про себя? Я как раз в общественных местах в дёсна не трусь, — хах. Как тонко, ну да ладно. Уделал. Не поспоришь.

— Если поговорить, сделаем. Не очкуй. Сваха Тома всё устроит. Но если опять накосячишь, — строго грожу ему пальчиком. — Лично закатаю тебя в асфальт.

* * *

Встреча на Эльбе.

Ни больше, ни меньше.

Кто бы заснял, ну ёжички-кошечки! Такой эпик фейл. Дёма стоит возле Гелика и курит в ожидании меня. А я выхожу с Даней… одновременно с тем, как из парадной напротив показывается Кристина. Не спорю, я всю эту тему и затеяла, но результат превзошёл ожидания.

— У нас собрание, о котором я не знал? — Демьян собирается щелчком отправить окурок в полёт, но замечает мои гневно собравшиеся над переносицей брови и молча идёт к мусорке. Умница. Хороший мальчик. Позже получит поощрение.

Всё теми же универсальными бровями напоминаю брату, что он обещал сделать.

Чувствую себя грозной мамкой. Которую, так-то на минуточку, слушают.

— Мир? — вернувшемуся Игнатенко послушно протягивают ладонь.

Оппонент удивляется, но виду не подаёт.

— Я с тобой и не ругался, — принимает он рукопожатие. — Всё заслуженно.

— И втащу снова. На этот раз сильнее, если с ней что-то случится.

— Добро. Вместе пойдём меня закапывать.

— Ага. А потом раскопаетесь обратно и водочки с горя тяпните возле ямки за мужскую дружбу, — безнадёжно закатываю глаза я. Ну кто так мирится? — Даня, кстати, согласен принять наши отношения.

— Попробовать принять. Но вы тоже границ не теряйте, — уточняет братик. — Хотя бы при мне воздержитесь от тисканий.

— Я-то обещаю, а вот за эту извращугу не ручаюсь. Ему же только давай возможность — заобнимает, — хихикаю я, игнорируя приофигевший взгляд Дёмы.

Сарказм, не? Не слышали?

— Ты как, не перегрелась на солнышке? — интересуется он на всякий случай.

Снимаю и надеваю шляпку движением а-ля Чарли Чаплин.

— Я в панамке. Но давайте и правда заканчивать топтаться в этой парилке. Все в машину! Мальчики вперёд, девочки, — подзывающий Кристину жест. — Назад.

— Что происходит, не расскажешь? — не догоняет она. Правильно. Я ж план выдала ей лишь частично.

— Как что? Едем шопиться, как и планировали. Но в сопровождении. Чтоб не украли таких красотуль.

Мне даже не пришлось искать повода, чтобы столкнуть нахохлившихся в обидке голубков. Дёма сам его нашёл, сообщив с утра, что мы едем покупать мне платья. Его, конечно, наверное, тоже стоило предупредить, что планируется целый эскорт… но вроде он не против. А вот с госпожой зубодёрихой Вешневской посложнее.

— Не думаю, что это хорошая затея.

— А ты не думай. Говорят, залезай в тачку — значит, залезай! — для надёжности настойчиво подпихиваю её в спину. Спасибо, что не упирается рогами и довольно быстро сдаётся. Утрамбовываемся и выезжаем в сторону местного торгово-развлекательного центра.

Едем как-то не весёленько. Напряжение в салоне осязаемо.

— О, а вот тут бедную Настю снимали. Поместье Корфов, — разряжаю я обстановку, тыкая на повороте в сторону усадьбы-музея, расположившегося на пригорке. — Что? — мы с Демьяном сидим по диагонали, что крайне удачно помогает ему отвесить в мою сторону недоумённый взгляд. Типа, чё я сейчас услышал?!

— Может ты ещё и тайная фанатка бразильских мыльных опер?

— Нет. Но «Дикий Ангел» мелкой любила. Ну тот, что с Натальей Орейро… Не надо на меня так смотреть, — смущённо пунцовею. Будто призналась во всеуслышание, что периодически посматриваю порнушку, а не сериалы, которые любила крутить на повторе мама. — Да ну вас.

— Я тоже любила «Дикий Ангел», — протягивает мне спасательный круг Кристина, и следующие четверть часа мы уже более расслабленно обсуждаем болвана Иво, дурочку Милли и «того самого клёвого парня-адвоката», что был в промежутке между их страстными поцелуями и нелепыми ссорами.