Язычник

После смерти Рубена Яковлевича статус Лины вырос. Полвзвода охраны на черных джипах сопровождали ее. Я видел сквозь заснеженный кустарник, как она садилась в машину. В руках она сжимала плоский сверток. Кавалькада, мигая разноцветными фарами, двинулась в направлении города. Прикинув неспешное движение кортежа по обмороженному шоссе, я решил догнать Лину на въезде в город. В мозгу все еще оглушительно ревел хор, кружил хоровод беснующихся масок, и над всем этим плыл печальный, отрешенный взгляд Дионы.

В первом часу ночи Лина, как снежная королева, пронеслась по Невскому и, покружив по набережным, наконец, свернула в переулок, в котором располагалось агентство «Артишок». Она отпустила охрану, оставив только одну машину.

Агентство было погружено во мрак, лишь в вестибюле тускло светились настенные бра. Лина, держа сверток, скрылась в дверях, и вскоре в ее кабинете на третьем этаже вспыхнул свет. Она вышла минут через десять уже без свертка. Хлопнула дверцей и стремительно снялась с места. Я не успел развернуться в узком проулке и потерял ее из виду. Ночная охота не удалась. Я медленно двинулся к набережной Мойки, но едва ли успел отъехать с десяток метров. Что-то крупное, пятнистое, как большая кошка, стукнуло в боковое стекло, соскользнуло на тротуар и скатилось под колеса. Распахнув дверь, я выпрыгнул на обочину, помогая подняться пожилому джентльмену в экстравагантном леопардовом пальто. На меня счастливо-бестолковыми глазами смотрел Павел Соломонович.

— Вау! Ты? Здесь? Это просто подарок судьбы! — пробормотал он.

— Я не помял вас? Вы прыгнули из темноты как барс, я едва успел затормозить. Простите великодушно…

Я помог Павлу Соломоновичу отряхнуться. Половина его шубы вымокла в снежной каше, уже потерявшей свою девственную чистоту.

— Нет-нет, не надо извиняться. Я сам виноват. Ну, давай же отметим мое чудесное спасение: любой ресторан, меню на твой выбор.

— Ничего не выйдет, я на редакционном задании и только что упустил госпожу Ляховицкую, кстати, по вашей вине! Где теперь ее искать?

— Ну, мы же с тобой союзники.

— Как Сталин и Черчилль?

— Хо-хо, ну и шутка! Я догадываюсь, куда она рванула. Скорее в машину…

И Павел Соломонович, подкинув фалды, запрыгнул на переднее сиденье.

— Ты получишь первосортный материал из жизни «хозяев жизни»!

— Да… Но, как папарацци, я, пожалуй, не состоялся: забыл свой фотоаппарат.

— Ерунда. Сейчас я на минутку вернусь в агентство и вооружусь шпионской техникой. Стреляет без вспышки.

Через полчаса мы затормозили у мрачного полуподвала. Трудно поверить, что несколько минут назад сюда вошла сногсшибательная дама, хозяйка крупнейшего модельного агентства.

— Деньги-то хоть у вас с собой? — деловито осведомился Павел Соломонович, — вход стоит пятьсот. За двоих — тысяча.

— Рублей?

— Баксов, милый друг, баксов!

Я выложил из карманов завалявшуюся пачку, недоданную Глинову промозглым осенним вечером.

— Ого! Да здесь хватит на ложу первого яруса…

Мы прошли сквозь строй накачанных молодцов в пиратских банданах и черных майках.

— Это закрытый клуб «Гладиатор». Очень дорого, экстравагантно!

За дощатой загородкой, изображавшей VIP-ложу, я заметил Лину. Она была бледна и напряжена. Лысый рефери щелкнул бичом:

— Господа, приберегите ваши эмоции! На нашем помосте незнающий поражений Стек и бешеный убийца Варлок!

Молодцы в банданах выволокли на ринг сипящих от ярости чудовищ: рыжего питбуля, скрученного из жил и толстых мышц, и огромного неповоротливого метиса с измазанным зеленкой бритым черепом. Угрожающе рыкая, псы закружили по рингу, примериваясь к схватке, неуклюже, как вараны, переставляя лапы. Через мгновение они сцепились в ревущий шар. Кровь, пена и клоки шкур долетали до первых рядов. Более рослый метис быстро подмял под себя рыжего бестию, но Стек успел мертвой хваткой вцепиться в горло метиса.

Схватка оказалась чересчур короткой, и зрители разочарованно завыли, засвистели. Заголив на коленях «бальное» платье, Лина выкрикивала ругательства.

Бойцы, не в силах расцепиться, барахтались в луже густой дымящейся крови. Метис хрипел, его единственный уцелевший глаз подернулся смертной пеленой.

Собак уволокли вместе с ковром и сцену наскоро переоборудовали. На помост вывалили блестящую мокрую грязь с запахом сырой нефти.

— А теперь долгожданный десерт! Королевы ринга: Безумная Грета и Белокурая Ассоль. Впервые вдвоем! Включаем наш тотализатор. Делайте ставки, господа!