Язык до Китежа доведет (СИ)

— Сейчас, дочитаю и глянем в приложениях. «Совет путешественникам: обходите Лес Крылатой Смерти стороной». Хороший совет, ничего не скажешь. Главное — своевременный. «Если же вы сейчас находитесь в границах данной территории, постарайтесь соблюдать тишину, дабы не потревожить каниптеров. И да хранит вас Свет и святые атланты-заступники!». — Мой спутник вытер со лба набежавший пот и снова зашуршал страницами. — Ка… Ка… Кабаноглав обыкновенный… Калинов мост… Каменный тролль… Каминный выпрыгун… Да где же эти каниптеры?

Небольшая птичка, размером с крупного воробья, пропорхнула мимо меня и врезалась в придорожный куст. Маленькие крылышки запутались в переплетении густых колючих ветвей, и несчастное существо отчаянно заизвивалось, тщетно пытаясь освободиться. Не в силах наблюдать за его мучениями, я подбежал и попытался раздвинуть ветки. Казалось, куст сопротивляется моим усилиям. Острые зазубренные шипы сомкнулись и, словно живые, вонзились в руки, оставляя глубокие кровоточащие царапины. Стараясь не обращать внимания на боль, я сумел-таки извлечь бедную птаху, не помяв и не повредив её.

Хотел выпустить, однако та не спешила улетать. Удобно устроившись в расцарапанной ладони, она уставилась на меня бусинками глаз с выражением живейшего любопытства на мордочке.

Стоп! На какой ещё мордочке?!

Я не поверил глазам: пернатое тельце странной птички венчала рыжая собачья головка с забавными пушистыми ушками и белой «звёздочкой» во лбу. Вот уж воистину — чудо природы. Интересно, как оно чирикает?

— О! Нашёл! — Радостно объявил вдруг Мидавэль. — Вот, послушай: «Каниптер. В переводе с древних языков — „Собака крылатая“. Опасное летающее животное, сотворённое магами древности для загонной охоты и охраны поселений. В начале прошлого века выпущен в дикую природу, где образовал несколько устойчивых популяций. Высший хищник. Ведёт стайный образ жизни. Агрессивен к чужакам»…

Спокойно сидевшая у меня в руке собакоптичка вдруг поджала ушки, и, задрав крошечный розовый носик, тоненько завыла. От неожиданности я её выронил, однако каниптерка извернулась в воздухе, взмахнула крылышками и, взлетев, приземлилась прямо мне на голову. Немного там потоптавшись, запела ещё громче и вдохновеннее.

Привлечённый необычным пронзительным звуком, эльф оторвался от книги и посветил на меня.

— Ты что натворил?! Зачем её трогал?.. — Прохрипел он, но тут же пожал плечами и совершенно спокойным голосом резюмировал: — Поздравляю. Нам хана.

И тут лес ожил и зашумел.

Он словно взорвался грозным многоголосым воем, в котором слышались и писклявые нотки дворового Тузика, и мощный бас голодного алабая.

В воздухе засвистели сотни, тысячи крыльев, и в небе над нами закружилась, разрастаясь, громадная воющая туча. Миг — и она с рёвом рухнула вниз.

Сильный удар в грудь сбил меня с ног. Острые когти впились в одежду и тело.

Обречённо зажмурившись, я подумал: как же всё-таки быстро закончилось моё путешествие…

Глава 9

Однако, как оказалось, мы рановато попрощались с жизнью. Грозные собакоптицы почему-то не спешили разорвать меня на сотню маленьких Сень, да и вообще не проявляли агрессии. Напротив, я услышал дружелюбное поскуливание, и ощутил на лице и израненных шипами руках тёплые, чуть шершавые язычки.

— Ты что-нибудь понимаешь? — подал голос Мидавэль.

Выходит, его тоже не съели. Значит, ещё поживём!

— Кажется, нас не сочли достойной добычей, — отозвался я, открывая глаза и осматриваясь. — Наверное, мы худосочные и невкусные. Особенно ты.

Мой спутник негромко хмыкнул, подобрал с земли фонарик и поводил его лучом вокруг.

На ветвях деревьев, на земле и даже не спине Тавии сидели сотни очень странных птиц. Или всё-таки зверей?

Каниптеры сильно различались по размеру и внешнему виду, но объединяло их одно: собачьи головы на пернатых птичьих телах. Казалось, здесь собраны все породы, когда-либо созданные человеком: от борзых и овчарок до бульдогов и болонок. Впрочем, попадались и откровенно беспородные мордахи самого «дворянского» вида. И все они с любопытством к нам принюхивались и присматривались.

Птичка, спасённая из куста, мягко вспорхнула с моей головы, звонко тявкнула и скрылась в темноте. Вслед за нею с шумом снялась вся стая. Прошла, может, какая-то минута, и над лесной чащей повисла оглушительная тишина.

— Фух, пронесло, — выдохнул Мидавэль, дрожащей рукой поправляя растрёпанную причёску. — Знаешь, Сеня, что-то мне захотелось поскорее отсюда убраться. Мало ли, что этим летунам в голову взбредёт. Вдруг сейчас вернутся и доедят? Не зря же лес таким именем наградили…

Тавия выказала полную солидарность с хозяином: едва мы взобрались в седло, она рванула с места так, словно за нею гналась стая крылатых волков.

— Ух, темень какая! — Заволновался я, вглядываясь во мглу. — Если в дерево влетим, костей не соберём.

— Ничего! За нас и соберут, и погрызут всласть. Сам видел, тут есть кому, — мрачно пошутил мой спутник. — Но ты прав, темновато здесь. Тави, свет!

Чудесная лошадка дёрнула головой, и из её глаз на дорогу брызнули яркие белые лучи.