Язык мой - друг мой

В Америке полыхал скандал, а мы деловито готовились к визиту президента США. Этому, как всегда, предшествовали подготовительные встречи Громыко с Киссинджером, ставшим в сентябре 1973 года государственным секретарем. Киссинджер приезжал в Москву, чтобы обговорить детали визита президента. Был подготовлен очередной пакет двухсторонних соглашений между СССР и США. Словом, несмотря на все, что происходило вокруг Никсона в Америке, Москва готовилась торжественно, по-дружески принять его.

Вновь, как и в предыдущий визит президента, ведение официальных переговоров специальным постановлением Политбюро ЦК КПСС поручалось группе лиц — Брежневу, Косыгину, Подгорному. В тот же список избранных попал и Громыко, который с 1973 года стал членом высшего партийного органа.

На сей раз в аэропорту Внуково-2 Никсона встречал сам Генсек. Бросалось в глаза, что президента кроме избранных лиц встречала и большая группа, так сказать, людей из народа — рабочие, представители интеллигенции. И на улицах Москвы, в отличие от предыдущего визита, по пути следования кортежа из аэропорта стояли люди, они улыбались, размахивали флажками, приветствуя высокого гостя.

Р. Никсон и Л. И. Брежнев за кулисами Государственного академического Большого театра

Москва, 1974 год

Визит проходил слаженно. За два года, прошедших после первого приезда Никсона, Генсек еще больше укрепил свое положение в руководстве, даже внешнее его поведение говорило о том, что он — лидер.

Брежнев уверенно проводил встречи с президентом, подчас один на один, а по вопросам стратегических вооружений при поддержке Громыко. Но иногда он демонстрировал, даже как-то намеренно, что и лишнего шага не сделает без согласия товарищей. Это я наблюдал в правительственной ложе Большого театра на концерте в честь приезда Никсона. Выступал наш прославленный балет. Когда концерт закончился, Никсон предложил Брежневу пройти с ним на сцену и поблагодарить артистов за доставленное удовольствие. Брежнев с каким-то извиняющимся видом обратился к своим коллегам:

— Ну вот, понимаете, президент хочет, чтобы я с ним прошел на сцену к артистам.

Он как бы спрашивал их позволения на это. Косыгин сухо улыбнулся и, как мне показалось, несколько снисходительно промолвил:

— Ну что ж, иди, Леонид, иди…

Двое в Крыму

В программу визита была включена и поездка Никсона вместе с Брежневым в Крым. Ответ, так сказать, на гостеприимный прием Брежнева в Калифорнии годом раньше. Но кроме соблюдения принципа взаимности, чему у нас всегда придавалось особое значение, чувствовалось и желание Брежнева укрепить личные дружеские отношения с американским президентом. Придавал большое значение этим личным контактам и Никсон.

Разместились они в крымском санатории «Нижняя Ореанда», в двух расположенных по соседству друг с другом правительственных особняках. Как было намечено, два руководителя отправились по приезде прогуляться по аллеям санатория. В заранее оговоренных местах по маршруту их прогулки уже находились группы фото- и тележурналистов. Пресс-секретарь президента Рональд Зиглер настоятельно попросил меня, чтобы в те моменты, когда Никсон и Брежнев будут останавливаться возле журналистов, я не попадал в кадр. В свете угрозы, нависшей над американским президентом, его свита старалась таким образом убедить американское общественное мнение в незаменимости Ричарда Никсона, от личной дружбы которого с Брежневым якобы во многом зависели судьбы миллионов людей нашей планеты. Я так и поступал, как просил Зиглер. Правда, мне пришлось говорить громче обычного.

На даче в Ореанде. Л. И. Брежнев и Р. Никсон отвечают на вопросы журналистов

Крым, 1974 год

На санаторской террасе

Крым, 1974 год

Беседы на берегу Черного моря

Крым, 1974 год

Перед морской прогулкой на катере

Крым, 1974 год

На следующий день Генсек и президент несколько часов подряд вели переговоры в живописном гроте на берегу моря. Сначала они беседовали с глазу на глаз, а затем пригласили министров иностранных дел и экспертов, а также двух наших генералов. Речь шла о стратегических вооружениях. Но окончательной договоренности по этому вопросу в тот день достичь не удалось.

Усталость решили снять морской прогулкой на довольно большом катере, где предполагалось и пообедать. Плыли вдоль красивых крымских берегов. Не обошлось и без небольшого приключения: на развороте катер так качнуло, что посуда посыпалась со стола, ну и пассажиры, конечно, вздрогнули.

Утром мы покинули Крым. Брежнев улетел в Москву, Громыко и Киссинджер тоже — для продолжения переговоров. Никсон с женой, согласно программе, вылетели в столицу Белоруссии. Вместе с ними отправился и я.

Стол на лужайке