Язык русской эмигрантской прессы (1919-1939)

В русском языке дореволюционной поры образования на – к(а) от названий улиц чаще всего возникали в московском городском обиходе, нежели в петербургском. Ср. характерное признание А. Г. Горнфельда: «Мариинка нас возмущает, Александринка коробит меньше, к предварилке мы привыкли, а московские улицы – Варварка, Ильинка, Лубянка и даже – столь неуважительно – Покровка, Сретенка, Воздвиженка кажутся нам просто незаменимыми. В Москве Знаменка и Владимирка естественны, но дурным тоном показалось бы нам, если бы так назвали в Петербурге Знаменскую или Владимирскую…» [Горнфельд 1922 – цит. по: Лексика 1981: 190–191]. Эта цитата красноречиво показывает и психолингвистические оценки, прагматические коннотации вокруг разных типов универбатов: более приемлемыми, в частности для Горнфельда, оказываются производные от названий улиц (ввиду частотности их использования в языке), названия же театров с трудом поддавались такому способу словопроизводства (вследствие некоторой уникальности, «неповседневности» данных денотатов; ср. также приведенное выше мнение К. И. Чуковского о названиях типа МХАТ, Литфонд). В эмигрантской прессе нам не удалось обнаружить словообразовательных инноваций на базе иноязычных названий улиц, что объясняется отсутствием мотивирующего комплекса «прилагательное (с названием улицы) + улица». Также нам не встретилось в эмигрантских газетах ни одного производного, образованного от собственного названия театра, учебного заведения, завода. Не отмечают таких разговорных производных и авторы монографий [ЯРЗ 2001; ЯРЗ 2001]. Можно предположить, что эта словообразовательная модель, конечно, знакомая беженцам первой волны еще по жизни в России, оказалась в иноязычных условиях невостребованной.

2. Производные с обозначением помещений (отапеллативные производные)

Этот семантический класс универбатов на – к(а) впоследствии стал очень популярным и продуктивным в разговорном словообразовании. Много производных приводит В. В. Виноградов [Виноградов 1986: 120], и среди них интересный пример из романа П. Д. Боборыкина «Китай-город» (1882 г.), показывающий неузуальный, окказиональный характер таких образований, в частности, еще в конце XIX в.: «“Вы бываете в концертах?” – “В музыкалке?” – “Так их зовут? Я не знала. Да, в музыкалке”». В эмигрантской прессе такие производные редки:

По проверочным [sic] данным выяснилось, что означенное в очерке «Д. Джона» лицо не состояло в числе деятелей русской столовки, а было только ее весьма частым посетителем (Дни. 1926. 20 нояб. № 1164).

Авторы монографии [ЯРЗ 2001] не фиксируют таких образований. Следовательно, как записи устной речи, так и газетные материалы позволяют высказать предположение, что модель на – к(а) для наименования помещений, публичных мест (школы, библиотеки) осталась, возможно, периферийной в языке эмигрантов первой волны.

3. Производные, обозначающие общества, организации

Этот тип универбатов в эмигрантской прессе представлен производными, уже существовавшими в дореволюционном русском языке. В речи эмигрантов они оставались в употреблении, в то время как в советском быту они перешли в разряд историзмов. Эмигранты же использовали их в номинативной функции, продолжая именовать старыми лексемами новые реалии: и НКВД, пришедший на смену ВЧК (чрезвычайка), и новый для эмигрантов орган государственного управления в СССР – Верховный совет (учредилка; по семантической модели функционального переноса). Иными словами: при смене социальных явлений чуждой им действительности эмигранты не видели необходимости в смене языковых номинаций, ориентируясь на функциональный аспект именования, но не внешний, социально-прагматический. См. примеры из эмигрантской прессы: