Язык в зеркале художественного текста. Метаязыковая рефлексия в произведениях русской прозы

– <…> пошлём прямо по месту жительства в районный нарсуд. /

– В нарсуд? – Ей показалось, что Гуляев оговорился. В этих стенах, в этом кабинете, а особенно у этого человека слово «нарсуд» слышалось почти хохмачески, как цитата из рассказов Михаила Зощенко, где оно попадается наряду с другими такими же смешными словами: «милиционер», «самогонщица», «отделение», «карманник», «карманные часы срезал», «мои дорогие граждане» (Ю. Домбровский. Факультет ненужных вещей); <…> сроки их, выражаясь по Горькому, были Сроки с большой буквы (А. Солженицын. Архипелаг ГУЛаг); <…> самая модная болезнь – это депрессия. А я говорю («не для стенограммы» – как, бывало, говаривал незабвенный наш Никита Сергеевич) – с жиру бесятся (В. Некрасов. Взгляд и Нечто).

4. Наконец, некоторые слова и выражения ассоциируются с конкретными текстами, в которых они употреблялись. Ср.:

Она вытянулась и покосилась влево, на полированную поверхность нижнего отсека горки, отображавшую, хоть и смутно, ее распростертую на полу фигуру… Слово «распростертая» почему-то всегда тянуло за собой один и тот же стихотворный ряд: да, ты кажешься мне распростертой, и пожалуй, увидеть я рад, как лиса, притворившись мертвой, ловит воронов…[126] (Г. Маркосян-Каспер. Кариатиды); Был он тихий, робкий, в круглых очечках и на милиционера-то, чудак, совсем не походил <…> Это словосочетание очень любил В. М. Шукшин, и «круглые очечки» непременно попали сюда из «Калины красной», где деревенский дед говорит рецидивисту, выдающему себя за отсидевшего за чужую растрату бухгалтера, что бухгалтеров он знает, бухгалтеры тихие, «в круглых очечках», а «об твой лоб – поросят бить» (Е. Попов. Подлинная история «Зеленых музыкантов»).

Перечисленные виды отмеченности обладают разной степенью языковой «системности», неодинаково «освоены» лингвистической теорией и практикой. Так, дискурсивная «привязанность» языковых выражений носит относительно объективный характер, поддается лингвистическому изучению и находит отражение в работах по речеведению и лингводидактике (в частности – в методике преподавания языка как иностранного). Связь языковых единиц с определенными типами языковых личностей имеет характер не закона, а тенденции. Эта связь изучалась в социолингвистике, онтолингвистике (слова «детской речи»), и – отчасти – лингво-персонологии. Осознание «персонологической» маркированности рядовым носителем языка свидетельствует не только о реальности данного феномена, но и о его коммуникативной значимости.

«Личностная» и «прецедентная» маркированность слова (выражения) наименее системны, связь конкретной единицы с определенной языковой личностью или текстом чаще всего обусловлена индивидуальными ассоциациями говорящего. В то же время подобные ассоциации могут носить достаточно регулярный характер – в тех случаях, когда обусловлены либо высокой частотностью тех или иных единиц в индивидуальном дискурсе (например, в поэтическом идиостиле), либо ярким своеобразием используемых единиц (например, авторских окказионализмов).