Язык за зубами

Первым встаёт мой отец. Он говорит о родителях-крестьянах, о хороших оценках в школе, о войне, о концлагере, о попытках побегов, о возвращении, о невозможности поступить в институт, о грибах, о Есенине, о хорошем и о плохом, о радостном и о трагичном. В то время как он говорит, где-то на кровати раздаётся раскатистый пук. За которым немедленно следует ещё один. А за ним следующий. Я смотрю на люльку племянницы. Отец продолжает говорить низким мягким голосом, будто ничего не слыша. И тогда они сливаются в одно целое. Прощальная речь в память об умершем и блистательная флатуленция его правнучки. Отец замолкает. Мы поднимаем бокалы и, не чокаясь, пьём за жизнь усопшего.

* * *

На следующий день я готовлю квартиру к своему отъезду. Всё отключаю, погружаю её в спячку. В первый раз в жизни я уезжаю из этой квартиры, не присев на дорожку. Обычно в самый пик суеты отъезда в аэропорт, в момент, когда надо было бы уже давно ехать в такси, а ботинки всё ещё не надеты, наступает момент, когда дедушка требует присесть на дорожку. Все должны сесть, хоть половинкой попы, на стул в коридоре или ящик для обуви, и замолчать. Такова традиция. Это нас оберегает. От чего оберегает – непонятно. Но оберегает. На то и традиция.

В этот раз никто не суетится. Традиция заметна своим отсутствием. Я выезжаю в аэропорт заранее. У подъезда я встречаю трёх мужчин, работающих в ЖЭКе. Они из Таджикистана. Я спрашиваю у самого старшего, единственного, который говорит по-русски, можно ли на всякий случай записать его телефон. Он соглашается. Я записываю его номер, спрашиваю, как зовут. Федя, отвечает он, и как-то странно на меня смотрит. Колеблется и добавляет: Федя или Хайрулла. Понятно. Его зовут Федя, примерно как меня – Полин. Я говорю: Ну… это как вы сами скажете. Часто Хайрулла для людей сложно, поэтому я говорю Федя, им так легче запомнить. Я очень хорошо понимаю, о чём он. Вы знаете, что значит Хайрулла? Это милость Аллаха. Я записываю, чтобы точно запомнить.

Моё такси в аэропорт подъехало. Напоследок я ещё раз поднимаю голову к окнам шестого этажа и сажусь в машину. Мы проезжаем мимо статуи Джавахарлала Неру и огибаем цирк. Перед театром Сац Женщина с дельфином скрыта деревьями. Мы проезжаем Университет, Дворец пионеров, слева – Воробьёвы горы, Лужники на берегу реки. Мы едем через центр. Рядом с Пушкинской площадью движение замедляется. У первого Макдональдса в СССР очереди больше нет. Мы выезжаем на Садовое кольцо, в сторону севера – пробки. В зеркале заднего вида я ловлю взгляд водителя. Он спрашивает: Хотите включить радио или какую-нибудь музыку? Спасибо, спасибо, не надо, – отвечаю. Хотя, вы знаете… Да? Он готов ввести название. Вы могли бы поставить Московские окна Леонида Утёсова?

* * *

Автор благодарит Реми Понсе, Оливию Розенталь, Катрин Набокову, Натали Зберро, Оливье Коэна, Грегори Месина, Сергея Абрамова, Александру Ленорман.

Об авторе

Фото Андрея Натоцинского

Полина Панасенко (1989 г. р.) – писательница, переводчица и актриса. Родилась в Москве. Живет в Париже. Автор книги-расследования «Polina Grigorievna» (2015). «Язык за зубами» – дебютный роман. Он вышел во Франции в 2022 году и был удостоен премии Femina des lycéens.