Языковая структура

3) opt. desiderativus – выражение пожелания с обычным для оптатива оттенком допущения и предположительности и с дорастанием до мягкой просьбы и весьма деликатного изъявления воли;

4) opt. potentialis – выведенная из определенных условий и потому ими обоснованная, ими обусловленная возможность, которая в прозе иной раз достигает почти значения действительности и которая у аттиков часто является утонченным, городским, как бы несколько скептическим утверждением действительности.

В качестве нормы установили первые три типа оптатива ставить без an, четвертый же – с an, поскольку эта последняя частица как раз всегда и указывает на зависимость действия от окружающих условий.

Так как здесь мы преследуем цели наиболее компактной формулировки законов греческого синтаксиса, то нам придется в отношении оптатива ввести два термина, помогающие обобщить его значение.

Поскольку основным значением оптатива является абстрактная возможность и предположительность, а вовсе не выражение желания, то собственным оптативом мы должны были бы назвать оптатив гипотетический и потенциальный. Однако древним грамматистам более существенным значением оптатива представлялась именно его желательная функция, почему они и именовали все это наклонение оптативом, т.е. желательным наклонением, наклонением желания. Поскольку нарушение этой терминологической традиции внесло бы путаницу, мы принуждены сохранить античное наименование оптатива, но, чтобы противопоставить этот чисто желательный оптатив всем прочим оптативам, мы будем называть его optat. desiderativus.

При этом тот подлинный оптатив, который действительно выражает либо желание в собственном смысле, либо уступление как ослабленное желание, мы называем вообще модусом желания, а все остальные статические модусы мы называем модусами суждения. Итак, в дальнейшем желательный и уступительный оптатив мы именуем оптативом желания, а гипотетический и потенциальный вместе с индикативом – модусами суждения.

Термин «желание» является мало подходящим. Немецкие грамматисты в этом случае употребляют термин «Begehren», но этот немецкий термин непереводим на русский язык. Точно так же нам не удалось подыскать подходящего термина в латинском и греческом словарях. Иначе пришлось бы употреблять уж слишком искусственный термин. Поскольку, однако, в греческих грамматиках этот термин кое-где употребляется, мы решили его оставить, понимая его, конечно, чисто условно. Желание в нашем смысле отличается от суждения только тем, что суждение мыслится чем-то устойчивым и постоянным, желание же есть становление или наступление суждения. Если в суждении подлежащее и сказуемое находятся между собою в том или ином определенном и моментально выраженном отношении, то в желании это отношение подлежащего и сказуемого становится, наступает, является процессом, движется. Желание есть не просто утверждение или отрицание, но становящееся утверждение или отрицание. С этой точки зрения термин «желание», конечно, является чем-то узким и односторонним. Однако, повторяем, вводить новый и сложный искусственный термин в наше исследование нам не хотелось, поскольку термин «желание» в грамматиках и грамматических исследованиях по греческому языку более или менее узаконен. Нужно только условиться об его точном значении, что мы сейчас и сделали.

Такова картина статических модусов в греческом синтаксисе. Это – mod. realis (индикатив), irrealis (индикатив с an или без an), hypotheticus, concessivus и desiderativus (последние три – оптативы без an) и potentialis (оптатив с an).

6. Динамический модус