Языковеды, востоковеды, историки

По окончании университета Конрад год преподавал в Коммерческом институте в Киеве, а в 1914 г. вернулся в Петербург, чтобы сразу уехать на три года в Японию. Факультет послал на стажировку в изучаемую страну перспективных выпускников: Конрада, О. О. Розенберга, а годом позже и Н. А. Невского. Темой первого из них стало влияние китайской культуры на традиционную японскую. Стажировка рассматривалась как завершение процесса обучения и возможность сбора материала для дальнейших работ, подготовка публикаций не предполагалась. Конрад интенсивно работал, жил в Токио вместе с факультетскими друзьями Невским и Розенбергом, общался с приезжавшим туда товарищем по Практической академии Е. Д. Поливановым. Ездил он в Корею, недавно захваченную Японией, где собрал уникальный этнографический материал. Этот материал он позднее готовил к печати, но так за много лет и не закончил его обработку, издан он будет лишь в сборнике неопубликованных работ в 1996 г. Зато в лагере он приобретет авторитет среди уголовников рассказами про корейских шаманов.

Но в Японии и Корее Конрад, как и Поливанов, имел и иные обязанности. В документе, уже цитированном в очерке о Поливанове, сказано: «Во время пребывания в Японии г-н Конрад должен, по возможности, ознакомиться с положением корейцев на Японских островах. Выяснить приблизительное число проживающих здесь корейцев и общие условия их жизни… По приезде в Корею выяснить, в чем заключаются сильные и слабые стороны японского владычества в Корее, как продвигается японская колонизационная деятельность. Войти в непосредственное сношение с туземцами, чтобы выяснить отношение широких корейских масс к японскому владычеству, постараться выяснить, какие именно слои корейского народа более всего пострадали от японского господства и враждебно к нему относятся. В случае если удастся познакомиться с представителями корейской интеллигенции и вообще более или менее выдающимися корейцами, описать их характеристики с точным указанием занимаемого ими положения, рода деятельности и мест жительства». Типичное разведзадание, включая обработку «агентов влияния». Но применить эти сведения царский Генштаб уже не успел.

Стажировка ученого подходила к концу, когда с родины пришли известия о Февральской революции. Если Невский, чей срок стажировки еще не истек, надолго задержался в Японии, то Конрад весной 1917 г. отправился домой. В Петроград он вернулся как раз в июльские дни, попав из небогатой, но спокойной Японии в центр политической борьбы. Как он потом вспоминал, в день его приезда на улицах стреляли. В июле 1917 г. он пишет из Петрограда Невскому: «Представьте себе человека, который схвачен водоворотом и мчится к пучине; он сознает, что нужно спасаться, но уж этого сделать не в состоянии. Таковы и мы, и таков, в частности, Ваш друг». Конрад, убедившись, что университет уже нормально не функционирует, решил спасаться и, не пробыв и месяца в Петрограде, уезжает к родителям, к тому времени владевшим имением под Орлом. Настроения его меняются: в письмах Невскому он то жалуется на разруху, то надеется на то, что мы перенесем «ужасную болезнь» и «еще с гордостью будем говорить, что наша республика – передовая в мире». Меняется и политическая ориентация: еще в мае он жалел, что из Временного правительства удалены «наиболее одаренные и умные люди» Гучков и Милюков, а сентябре уже называл себя «склоняющимся в сторону социалистов-революционеров». Это тоже было тогда типично для интеллигентов, особенно молодых: кадеты, умело обличавшие царскую власть, не справились с управлением страной, и еще до Октября стали сходить с политической сцены, а молодежь нередко склонялась влево. Одни шли к большевикам, как Поливанов, другие к эсерам или анархистам.

В 1918 г. Конрад вернулся в Петроград, где Е. Д. Поливанов привлекал его к работе с красными китайцами, но через год снова уехал в Орел. Там он вместе с группой оказавшихся в этом городе интеллигентов создал университет, став его первым и единственным ректором. Самыми яркими личностями в нем были сам ректор и М. И. Каган, интересный философ, повлиявший на знаменитого М. М. Бахтина в начале его пути. Но между собой они не ужились, и Каган вскоре покинул университет. Сейчас опубликовано письмо Бахтина Кагану, где он выражает сочувствие своему другу и с его подачи осуждает Конрада, которого тогда не знал. Но вскоре университет прекратит существование, будучи преобразован в пединститут, а Конрад вслед за Каганом навсегда уедет из Орла (в наше время университет воссоздадут).