Языковой вкус эпохи

Все это само по себе свидетельствует о растущей роли разговорности в общественной, а не только личностной коммуникации. Ее свежесть, откровенность, экспрессия вполне соответствуют вкусам общества и эпохи. И нельзя не признать, что она является наиболее перспективным, органичным источником динамики литературного стандарта. Опросторечивание языка ставит и обостряет новый теоретический вопрос, имеющий важные культурно-практические следствия, – о наддиалекте-стандарте, который в отечественной традиции безоговорочно совпадал с литературным (или общим образованным) языком и часто (может быть, условно и наивно) с языком художественной литературы «образцовых авторов».

3. Внешние заимствования (американизмы и другое иноязычное влияние)

3.1. Заимствования из американского варианта английского языка многие считают самой яркой чертой нашего сегодняшнего языкового развития, сравнивая их поток с французским наводнением, пережитым в XVIII веке. Как и в большинстве стран мира, США в сознании россиян, особенно молодежи, все более укореняются в качестве центра, излучающего если не законодательно, то привлекательно технические новшества, образцы общественного порядка и экономического процветания, стандарты жизненного уровня, эстетические представления, эталоны культуры, вкусы, манеры поведения и общения.

В уже рассмотренных русских стилистических тенденциях, в ставке на «раскрепощенный» стиль, во многом базирующийся на просторечии и граничащий с вседозволенностью в выборе и композиции средств выражения, в их детабуизации, тоже можно видеть следствие этих излучений. В то же время иноязычные заимствования, как правило, носят письменный характер, отличаются мудреной непонятностью и соответствуют другой упомянутой черте сегодняшнего языкового вкуса – стремлению к «вокнижению», изощренности речи.

По моде дня английские слова заимствуются, даже когда налицо не менее точные русские эквиваленты, например: конверсия (преобразование), стагнация (застой), консенсус (согласие, соглашение), имидж (образ), плюрализм (многообразие, множественность мнений; ранее было известно как название некоего «идеалистического учения»), презентация (представление), коттоновый (хлопчатобумажный), коррумпированный (продажный), реперный (ключевой, важный – от репер «точка системы координат»), транспарентный (прозрачный), пилотный и пилотажный (опытный) и т. д.

Забавно, что подобными варваризмами часто заменяются обрусевшие французские слова. Так, вместо мультипликатор и мультипликационный начали говорить и писать аниматор, анимационный (художник-аниматор, анимационный телесериал – Изв., 20.5.93. № 93). И подобные примеры отнюдь не единичны: брифинг (пресс-конференция, инструктаж), дисплей (экран), рейтинг (авторитет, популярность), картридж (патрон), мейкап (макияж), сленг (жаргон), паблисити (реклама), шоу (спектакль). В целом, так сказать, понятие, которое в XIX веке обозначали как savoir-fair, ныне мы решительно именуем know-how, часто изображая это русскими буквами – ноу-хау. Заменяются и немецкие по происхождению слова, например: сандвич (бутерброд); бестселлер, хит (шлягер); броские слоганы, рекламные слоганы (т. е. лозунги): «Мы дети твои, Москва!» – слоган на площади… («За калужской заставой», 1997, № 18). Вместо меню, прейскурант, тариф укоренился прайслист.

Разумеется, сопоставляемые аналоги не воспринимаются как вполне равноценные синонимы, и нетрудно, скажем, установить различие между брифингом и инструктажем (см. заметку: М. У. Картоев. Брифинг или пресс-конференция? РЯШ, 1992, 3–4, сс. 57–59; ср. также: РЯЗР, 1988, 4, с. 127. Ср.: Сотрудники разведки… проводят с ним интенсивные дебрифинги, т. е. расспрашивают обо всем, что дефектор может знать – Изв., 27.1.95) или между имиджем и образом (см. заметку: Н. В. Старкова. Имидж. Русская речь, 1992, 5, сс. 61–62). Но дело ведь в том, что не предпринимается и попытки развить в русских аналогах нужное значение, предположим, оттенок пробы, разведывательного эксперимента в слове опытный, что, вне всякого сомнения, вполне возможно (вспомним, как в тонкий, утонченный было развито значение «рафинированный»), а сочетание опытный проект было бы ближе русскому сознанию, нежели пилотный проект (Пилотный проект в детском саду – РГ, 9.6.92).