Ибо крепка, как смерть, любовь… или В бизоновых травах прерий

Голос Натаниэля сольется, потеряется с другими, и в то же время словно окажется подхваченным вечностью, просто один из тысяч других, и в то же время – только его. Текамсех не услышит. Но это неважно. Он знает. Натаниэль в эту ночь тоже будет в храме. В эту ночь, и в это утро, и на Радоницу – на кладбище. Через Америку, через Канаду, через моря и океаны православные – малое стадо – снова и все вместе празднуют Пасху. «Пасха красная, Пасха, Господня Пасха! Пасха всечестная нам возсия. Пасха! Радостию друг друга обымем. О Пасха! Избавление скорби, ибо из гроба днесь яко от чертога возсияв Христос, жены радости исполни, глаголя: проповедите апостолом»[272].

Текамсех снова увидел, какой же сегодня яркий солнечный свет. Пожал плечами на самого себя. Ну, Канада. Ну, зеленая трава. Ну, была Пасха и снова будет. А дальше? А то и дальше. Завтра – то, что вчера, вчера – то, что сегодня. Просто жизнь. «Да плачуся о гресех моих…»[273]

Игнатий Брянчанинов:

«Некоторый разбойник, – повествует Палладий в «Лавсаике»[274], – был пойман на самом преступлении и приведен в Арсенаит, город фиваидский. После многих пыток приговорили отрубить ему голову. Когда он пошел с воинами за город на место совершенного им злодеяния, отстоявшее от города на шесть поприщ, то последовал ему неизвестный монах, желавший посмотреть на казнь его. Разбойник, увидев идущего за собою монаха, сказал ему: “Авва! неужели ты не имеешь келлии и рукоделия?” Монах отвечал: “Имею”. Разбойник на это сказал: “Почему ж ты не сидишь в келлии твоей и не плачешь о грехах твоих?” Монах отвечал: “Брат! я очень ленив; душа моя не имеет умиления: почему я пришел увидеть, как ты будешь умирать. Может быть, при помощи этого зрелища приду в умиление”. Тогда сказал ему разбойник: “Авва! сиди ради Бога в келлии твоей, благословляй и восхваляй Спасителя Христа, с того времени, как Он вочеловечился и умер за нас грешных, человек уже не умирает”».

* * *

Текамсех вдруг понял. «И восходит солнце и заходит солнце и в место свое влечется, сие возсиявая тамо…» (Еккл.1:5) Восходит солнце, и заходит солнце, и лучи его от края и до края земли. А Пасхальный свет – он от Пасхи и до Пасхи, он в весну и лето, в осень и в зиму. Всегда. Именем Господа.

– «И се, Аз с вами есмь во вся дни до скончания века. Аминь» (Мф.28:20).

«Милость мира. Жертву хваления…»

P. S. «Христос Воскресе! Не теряйте Пасхальную Радость!»

(Протоиерей Николай Гурьянов)

«Да не взыдет кому помышление лукавое…»

Игнатий Брянчанинов:

«Да не взыдет кому помышление лукавое: “Легко получается прощение при покаянии: удобность в получении прощения позволяет быть нестрогим к себе, позволяет предаваться греховным наслаждениям. Более того: она смотрит с снисхождением на возобновление тяжких грехопадений”. Нет! не на таком условии даруется прощение грехов при покаянии. Оно даруется, с тем чтоб впавший в смертные грехи оставил их. Это явствует из самых слов Спасителя: простив блуднице, приведенной на суд пред Него фарисеями, Он сказал ей: «Иди, и отселе ктому не согрешай» (Ин.8:11). Тоже самое заповедал Господь исцеленному Им в притворах Вифезды, заповедал с угрозою большего наказания за нарушение заповеданного: «Се здрав еси, – сказал Он, – ктому не согрешай, да не горше ти что будет» (Ин.5:14).

Сохранивший себя от грехов смертных не должен думать, что он нуждается в покаянии немного. Твои согрешения легки пред твоими глазами, но ты не знаешь, какова тяжесть их на весах правосудия Божия. «Ин суд человеческий и ин суд Божий», – сказал некоторый преподобный пустынножитель, рассуждая пред кончиною своею о своей иноческой и подвижнической деятельности[275].

Сколько согрешаем от неведения! сколько согрешаем от немощи! сколько согрешаем, увлекаясь развлечением, примером других, снисходительностию к другим! сколько попускается нам преткновений за осуждение ближнего, за жестокосердие к нему! Мы пребываем в беспечности, а рукописания согрешений наших умножаются…