Ибо крепка, как смерть, любовь… или В бизоновых травах прерий

Грозной песнию, грозными звуками продолжает Давид изрекать грозное, роковое определение на нечестивых. Сего ради не воскреснут нечестивии на суд, ниже грешницы в совет праведных[78]. Нет участия для нечестивых в воскресении первом[79], которое описал святой Иоанн в Апокалипсисе, в воскресении духовном, совершающемся во время земной жизни, когда прикоснется к душе вседетельный Дух и обновит ее в пакибытие. Воскресает душа, оживает в жизнь Божественную! Ее ум и сердце просвещаются, соделываются причастниками духовного разума. Духовный разум – ощущение живота бессмертного[80], – по определению духоносцев. Самый этот разум – признак воскресения. Так, напротив, плотское мудрование – невидимая смерть души[81]. Духовный разум – действие Святаго Духа. Он видит грех, видит страсти в себе и других, видит свою душу и души других, видит сети миродержителя, низлагает всякое помышление, взимающееся на разум Христов, отражает от себя грех, в каком бы видоизменении он не приблизился: потому что духовный разум – царство, свет Святаго Духа в уме и сердце. Не воскреснут нечестивии для духовного рассуждения! Это рассуждение – совет одних праведных, их достояние. Оно неприступно, непостижимо для нечестивых и грешных. Оно – Боговидение, и только чистии сердцем узрят Бога[82].

Путь нечестивых ненавистен Богу, столько чужд и мерзостен Ему, что Писание представляет Бога отвратившимся от него, как бы не знающим его. Напротив того, путь правды столько приятен Богу, что Писание говорит о нем: Весть Господь путь праведных[83]. И точно Он един весть этот путь! Блаженный путь! ты приводишь к Богу! ты сокровен в бесконечном Боге! твое начало – Бог, и конец твой – Бог! Ты бесконечен, как бесконечен Бог.

Путь нечестивых имеет грань, имеет горестный предел! Эта грань на краю глубокой, мрачной пропасти, вечного хранилища вечной смерти. И погибнет он – путь нечестивых – навсегда в этой страшной пропасти, приведши наперед к ней и погубивши в ней всех шествовавших им.

Весть Господь путь праведных, и путь нечестивых погибнет[84]. Блажен муж, иже не иде на совет нечестивых, не увлекается их образом мыслей, их нравственными правилами, их поведением, но в законе Господни вся воля его.

Так воспевает небесный, чудный Певец: к святой вдохновенной песне его прислушивался пустынножитель.

1847 год.

Николаевский Бабаевский монастырь

Х

Это Натаниэль случайно открыл забытую в гостиной Мэдилин книгу, наверное, он совсем не собирался сейчас читать, но все-таки дочитал попавшуюся главу до конца. Там ведь было написано про Давида царя, а Давид был великим полководцем, и если что-то было написано про него, то это должно было быть что-то интересное. А потом он отодвинул книгу обратно.

– Сидит с раннего утра орел на вершине высокого утеса; сверкающие очи его жадно ищут добычи; потом он поднимается в синее небо, плавает, распростерши широкие крылья, в обширных пространствах; ищет добычи. Когда увидит ее, – стрелой, молнией, спускается на нее, другой стрелой подымается с нею, исчезает. Накормил он птенцов своих и снова на страже своей: на скале или в небе. Таково сердце, заразившееся язвою неисцельною любви к заповедям Бога! И в этой-то любви – блаженство.

Свт. Игнатий Брянчанинов

Такими были прерии. Прерии, в которых он вырос и которыми он жил, просторы и дали без конца и без края. Он понял. Наверное, он сейчас понял. Прерии возвещали о Боге. О том, что вся жизнь человека должна быть такая, словно вот этот орел в синем небе над бизоновыми травами… Всегда и во всем. Волей, Господней волей, заповедями Божиими…