Ибворк. Книга 2

Сердце Лиз подпрыгнуло и замерло. Дыхание прервалось, а слезы отчаяния наполнили глаза и, перекатившись за веко, потекли по щекам. Всего этого девушка не заметила. Она не заметила даже того, как она сама вскочила при этих словах, и уставилась на сообщившую эту новость Мэри.

— Ха, ты только глянь на нашу тихоню! — раздался дерзкий противный голос Барбары. — Наша немая красотка влюблена в Господского сына!

Её хохот поддержали все присутствующие здесь девушки, кроме Тамрэты. Ни одного понимающего лица! Все с издевкой смотрели на Элизабет, дрожащую от услышанного.

— Да вы только гляньте на эту глупышку! — издевалась Барбара. — Что, рассчитывала на любовь младшенького? Да, он красавчик, ничего не скажешь. Даже красивее брата. Но он мертв! Как обидно! Ты так и не завоюешь его взаимность!

Барбара подошла к Элизабет и с сарказмом посмотрела в заплаканные глаза. Она, потешаясь, скорчила сочувствующее лицо. Вид ошеломленной и убитой горем Элизабет вызвал еще одну волну хохота.

— Немедленно оставьте её в покое, — решительно вмешалась Тамрэта. — Просто она очень переживает за семью Повелителя, как и всякий в Ибворке! Неужели вас ни капли не волнует горе Повелителя!?

Пристыженные девушки тотчас замолчали, но продолжали внимательно наблюдать за Элизабет. Да, влюбленность девушки никак нельзя было замаскировать под какое-то там сопереживание Господину.

Тамрэта усадила подругу в рядом стоящее кресло. Благодаря этому Элизабет оказалась спиной к комнате, что избавило её от насмешливых взглядов злых девушек. Впрочем, как их можно было обвинять в злорадстве, когда каждая из них видела в Элизабет в первую очередь соперницу, причем очень привлекательную. Помимо этого все они являлись уроженками Ибворка, и их происхождение несло на себе клеймо Зла.

— Говорят, что он погиб из-за девушки! — не унималась Барбара. — Как жаль, дорогуша, что это была не ты!

Как хотелось Элизабет в этот момент вонзить свои острые коготки в эту ухмыляющуюся физиономию! С каким бы удовольствием она сказала бы этой жуткой девчонке все то, что она о ней думает. Ведь эта злюка совсем не знает Джека! Какое право она имеет говорить о нем?

— Ничего, дорогуша, ради тебя он обязательно оживет! — сказала Барбара под новый взрыв хохота.

В глазах Лиз все расплывалось. Как могло случиться, что Джек умер? Этого не может быть! Она не верила в это! Может, девушки ошибаются? Хотя нет, на это надежды слишком мало. Дворцовые сплетни всегда отличались достоверностью и коварством.

Элизабет тупо уставилась на портрет матери возлюбленного, моля Бога, чтоб это было не правдой. Но от её желания вряд ли могло что-то измениться. Боль утраты была настолько невыносимой, что весь мир померк для Элизабет. Когда она думала, что Джек забыл её и перешел на сторону отца, зло застило ей глаза, мешая разобраться в чувствах. Сейчас же её переполнили отчаяние и боль. Нестерпимая боль.

Она взвыла, как раненный зверь, позабыв, что находится среди злобных насмешниц. Она рыдала во весь голос, забыв, что ей надо изображать немую.

— Вот видишь, твоя сестренка может не только молчать! — смеялась Джуди. — Она может прелестно выть! Ха-ха-ха!

Тамрэта не знала, как утешить подругу и заставить её в порыве горя ничего не сказать, чтобы не выдать свой голос. Выть — одно, а говорить — другое. Выручила её Лори. Скрытая высокой спинкой кресла она влезла Элизабет на плечо и зашептала прямо в ухо:

— Ты с ума сошла! Как ты можешь? Один неверный шаг и весь наш план пойдет насмарку. Ты что, не понимаешь, что ты ставишь под удар не только свою жизнь, но и жизнь Тамрэты. Если тебе все равно, что будет с тобой дальше, то пожалей хотя бы её. Она ничего плохого тебе не сделала. Замолчи. Успокойся. Надо сконцентрироваться на дальнейших действиях, которые спасут Кровби и твой Мир!

Продолжая всхлипывать, Элизабет попыталась взять себя в руки. Издевки, слышавшиеся со всех сторон, злили её, но необходимость молчать охлаждала пыл девушки. Тамрэта отчаянно защищала подругу, призывая девушек к совести, но это слово, явно, отсутствовало в их лексиконе и понятиях.

Шмыгнув носом, Элизабет вновь подняла глаза на прелестное лицо, успокаивающе смотрящее на неё с портрета. Они обе любили одного и того же человека — её младшего сна. Только его матери не пришлось наслаждаться этой любовью из-за своей смерти, а Элизабет — из-за его смерти.

Наконец Элизабет полностью овладела своими эмоциями и гордо повернулась к окружающим. Злые ухмылки были ей неприятны, но она сама виновата, — дала повод для издевок. Но в тот момент бедная девушка не могла сдержать чувств.

— О, наша прекрасная леди наконец успокоилась! — процедила сквозь зубы Маргарет. — Может, расскажешь языком жестов о своей любви к прекрасному принцу?!

Элизабет ответила ей усталым взглядом.