Ибворк. Книга 2

Девушки жались одна за другую, не решаясь предстать перед Повелителем с глазу на глаз. Однако не стоило испытывать его терпение, и Мэри решилась первой представиться Господину. Она сделала шаг вперед и, назвав имя, сделала несколько па под тихо звучащую в Зале музыку. Грэкхэм довольно хмыкнул, давая понять, что Мэри ему подходит. Девушка тут же отошла к Маргарет, которая прошла кастинг ещё вчера и ожидала в стороне, так как ей уже не надо было представляться.

Следующей выступила Джуди, за ней Берта. Так все уроженки Ибворка одна за другой, показали Господину на что они способны. Все, кроме Барбары, получили одобрение Грэкхэма. Барбара со слезами была выпровожена привидением к выходу и должна была незамедлительно покинуть замок.

Тамрэта с ужасом смотрела на то, как прогоняют не понравившуюся Грэкхэму девушку, с трепетом ожидая своей очереди. На взгляд Тамрэты Барбара выступила очень даже неплохо, да и сложена была довольно не дурно. Поэтому ей было сложно судить, что именно не понравилось в ней Злому магу.

Наконец все девушки кроме Тамрэты и Элизабет исполнили свои номера и стояли довольные в группе одобренных на звание танцовщиц Повелителя. Элизабет решилась выступить раньше подруги. Она вышла на середину Зала и отвесила изящный поклон тому, которого ненавидела всем своим сердцем. Пристальный взгляд колдуна заставил её сердце сжаться. Сделав глубокий вдох, она застыла под изучающими её взорами окружающих.

Платье соблазнительно обтягивало её точеную фигурку, вызывая довольную ухмылку Грэкхэма. Она ощущала себя голой, выставленной на всеобщее обозрение. Неуютно обхватив себя руками, она попробовала успокоиться и отдаться чарующим волнам музыки. Отрешившись от всех неприятных мыслей, она плавно задвигалась в такт мелодии.

Сердце Элизабет билось в такт музыки, и все её движения являлись отображением её чувств — боли, страдания, любви. Все эти сильные и противоречивые чувства объединились под звуки красивой мелодии, превратившись в завораживающий танец. Её движения были пластичны и настолько чарующи, что, закончив свой танец, она мысленно осталась довольна собой.

Тут её взор скользнул на зрителей. По всему было видно, что они остались очень довольны ею. Грэкхэм заинтересованно смотрел на неё, изучая хрупкую танцовщицу.

— А как зовут тебя, прелестница? — поинтересовался Грэкхэм.

За Элизабет ответила Тамрэта:

— Это моя сестра Тэолана. Она немая и не сможет ответить вам.

Грэкхэм хмыкнул в очередной раз, а после этого заметил:

— Очень жаль, что ты немая, но это не мешает быть тебе хорошей танцовщицей. Ты подходишь мне. А теперь я хочу посмотреть на что способна твоя сестра.

После его слов Тамрэта сделала нерешительный шаг на середину Зала и замерла, не решаясь даже двинуться. Однако надо было танцевать и девушка, взяв себя в руки, закружилась под музыку. Страх настолько сковал её, что движения, которые она разучивала с Элизабет, получались угловатыми и не уверенными. Закончив, она нерешительно глянула на Грэкхэма. В его глазах она прочла приговор. Она не понравилась ему!

— На сколько хорошо танцует твоя сестра, на столько плохо танцуешь ты, — произнес Грэкхэм, грозно сдвигая брови.

Его слова эхом отразились в голове девушки и полностью сковали её мышление. Она в панике не знала что предпринять. Её сейчас выгонят из замка, как и Барбару. Элизабет останется одна и со своей «немотой» будет совсем беспомощна! Она не сможет ни с кем общаться! Это очень напугало Тамрэту. Её ноги чуть не подкосились от этого.

Сквозь пелену набежавших слез, она увидела как Дайнер, дерзко ухмыляясь, встал и подошел к ней. Его взгляд блуждал по её стану. В другой бы раз она очень смутилась, но сейчас ей было абсолютно все равно. Она не знала что ей и предпринять. Уже призраки подлетели к ней, желая сопроводить к выходу. Однако резкий жест Дайнера остановил их.

— Отец, я считаю, что скованность и неловкость движений была вызвана обстановкой, создавшейся в Зале. Я думаю, что она прекрасно впишется в группу танцовщиц. Я хочу, чтобы она осталась. Мне нравится эта девушка.

Эти слова заставили Тамрэту и Элизабет облегченно вздохнуть. Элизабет даже не подозревала, что сможет когда-либо испытать чувство благодарности к этому подлецу. Грэкхэм, естественно, не смог отказать сыну, и утвердительно кивнул, одобряя выбор Дайнера.

— Да, сынок, она действительно хороша.

— Спасибо, сэр, — зашептала благодарная Тамрэта Дайнеру.

Он взял девушку за подбородок двумя пальцами и, приподняв её голову, заглянул ей глаза, в то время как указательный палец его другой руки задумчиво накручивал золотой локон красавицы. Тамрэта смутилась и покраснела, чем вызвала улыбку Дайнера. Однако чувство благодарности неизменно смешивалось с чувством тревоги.

Дайнер, наконец, отпустил девушку, и она поспешно устремилась к стоящим в стороне девушкам. Дайнер задумчиво посмотрел ей вслед и пошел на свое место рядом с отцом. Грэкхэм встал с места и повелительным тоном произнес: